Терри и Мила усвистели на Луну, где отлично прижились. Милка родила крепенького мальчишку с красными пятками и рожей, один в один похожей на Терри. Ну и что, мне этот пацан всегда будет родным. Мы часто болтаем в вирте, а когда Полли уматывает на Марс, я даже иногда осмеливаюсь слетать к ребятам на денек погостить. Мы сидим за стаканчиком чего-нибудь не сильно крепкого и травим старые байки о лунатиках и земляшках, потом Мила раскатывает рулон голобумаги и долго рассказывает о своих новых проектах по обустройству ее нового дома, единственного естественного спутника Земли. В проектной лаборатории ее обожают за решительность и новизну подхода, а дома просто за то, что она ненасытная стройняшка. И очень хорошо, что Терри подался в подземные фермеры, потому что на их столе никогда не кончаются свежие фрукты, домашнее вино и прозрачные лунные тюльпаны.
Бруня стала мамой в пятый раз. Куда мне девать еще шесть наглых усатых морд – ума не приложу.
У модов новое веяние. С тех пор, как Левиафан освоил сохранение персональной матрицы человека в духовном пространстве, в моду вошла стопроцентная обратимая кибернетизация. Побудь пару десятков лет Левиафаном, так сказать. Слияние с титаном получается настолько мощное, что ребятам, вернувшимся в базовое тело, потом приходится долго держать себя в руках, чтобы не допускать вокруг себя рефракции пространства, и заново привыкать носить одежду.
А вот Спирит оказался рисковым парнем. Он пошел впервые сдавать тест на гуманность и лихо прошел его. В тот же день первым из людей бедовый айтишник примерил на свою духовную матрицу полностью энергетическую форму. Уверен, что тут явно не обошлось без протекции его лучшего кореша – Молоха. Спирит слетал своим ходом в тестовом порядке на Юпитер, вернулся обратно, отбэкапился в старое тело, сказал: «Вауч! Круто!» и снова ушел в энергета, помчавшись наблюдать воочию свои любимые процессы. За ним потянулись остальные, сделав холодное космическое пространство местом обитания миллионов миролюбивых и юморных живых облаков.
Вторым, кстати, неожиданно стал адепт Илай. У хвостатого, оказывается, была детская мечта потрогать звезду руками. Куда он летал – не знаю, но пропадал долго. Сейчас снова спит в своем дворце-храме, пугает стремительно редеющее поголовье геймеров, трескает мучное и налегает на гондванское молоко. Единственное, что изменилось – жрицы. Илай окончательно порвал с мирскими забавами и разогнал всех своих поклонниц. Я просил как-то дать мне адресок тех четверых, но Илай, как всегда, зажал.