– Ничего сверхъестественного, дядя Илай. Я тут немного покумекал и решил, что вы водите лично меня и большую часть населения Пантеи за нос.
– Интересный вывод. Только на твоем месте я бы посмотрел шире. Лично я вожу за нос население всех шести планетоидов и лунную левиафанитскую общину в придачу. А что, это – проблема? Так ты только маякни, и я мгновенно исправлюсь! – И адепт Илай прикрыл нахальную улыбку своим пушистым хвостом, толщине и полосатости которого позавидовал бы любой леопард.
Я прибалдел. Надо же, а слухи не врут. Этот маньяк действительно модифицировал себе за каким-то хреном настоящий кошачий хвост. А я, дурак, не верил.
Но вот ведь, модская козлина, даже лицом не дрогнул. А дрогнул бы, волны по туше трое суток бы ходили. Значит я на правильном пути.
– Я беспокоюсь о судьбе моего папэ, Гюнтера фон Бадендорфа, – снова заладил я.
– Понятное дело. Разрешаю. Беспокойся.
– Спасибо. Но я заметил, что это не первая его смерть.
– Вы такой наблюдательный, юноша! Фамильная черта? Так что конкретно вы хотите именно от меня?
Фиг его знает, почему я задал следующий вопрос, но я его почему-то задал. Наверное это было то самое просветление, или ноги Верещагиной еще не угомонились в моей голове, или грустные глаза рабе Велвела наставили маленького гоя Вилли на путь истинный…
– Я хочу спросить тебя, адепт Илай, единственный оставшийся в живых друг адепта Бадендорфа, что есть в космосе, чего для вас не было тогда на земле?
Илай встал с подушек. Модки побледнели, а одна ушла в глубокий ребут системы.
– Милочка, как тебя там, будь добра, повесь табличку «Храм закрыт, все ушли на фронт». Пошли, мой мальчик, выпьем по рюмочке, ты сегодня это действительно заслужил. Хочешь модочку быстренько чпокнуть? Не стесняйся, они у меня сговорчивые. Тебе какую, рыженькую или брюнеточку?
О да, говорить с адептом Илаем было действительно нелегко. И дедушка о таком раскладе ничего мне не говорил, пришлось шевелить извилинами самому.
– А они совсем пластиковые, или что-то осталось?
– Ну, даже и не знаю. Хочешь – сам спроси, а мне лично глубоко по фигу.
Я не удержался и поманил девочек пальцем.
Сбылась мечта идиота. Супернавороченные модки чуть не бегом выстроились по росту со счастливыми дефолтными улыбками на псевдофлэшевых ртах. Мне даже спрашивать расхотелось, настолько все было понятно.
– По порядку, с процентом кибервнедрения, рассчитайсь! – Гаркнул я. Но увидев расползающуюся по необъятному лицу адепта Илая улыбку, понял, что сейчас снова сяду в глубокую лужу.
– Моника, процент внедрения – семь!