– Я здесь, государь… просто ждал вашего знака.
– Это переводчик, как я понял. А ты что же? Полжизни провел в Дании и не знаешь их языка?
– Кто это вам сказал? – искренне удивился отец Гийом.
– Знаешь, стало быть? Вот и будешь переводить. Общаться с будущей женой мне удобнее будет через своего человека.
И Филипп выразительно посмотрел на датчанина. Тот, откланявшись, отошел.
– А теперь венчаться, и немедленно! – воскликнул король. – Незачем дожидаться завтрашнего дня.
Аббат перевел. Ингеборга стыдливо потупила взор, она это умела, вот только покраснеть не удавалось. Словом, она согласна. Филипп знал, что иначе и быть не может, ведь он понравился ей, это поняли все.
Как из-под земли, рядом с королем вырос епископ.
– Так скоро венчаться, государь? Невеста с дороги, ей надо привести себя в порядок.
– Не надо. Она мне нравится и такой. Я желаю, чтобы к этой ночи она стала уже моей женой.
Епископ, явно не понимая причин такой спешки, развел руками.
– Но не все готово к обряду венчания. Вот если бы завтра…
– Вы что, оглохли, ваше преосвященство? Такова моя воля, понятно вам? И не сметь мне перечить!
– Слушаюсь, государь.
– Так-то лучше. – Филипп повернулся и громко крикнул: – Коня принцессе! Мы немедленно едем в собор!
Ингеборге подвели лошадь с дамским седлом, и Филипп усадил в него свою невесту, легко подняв ее.
– А коронация завтра!
– Хорошо, ваше величество.
Кортеж двинулся к собору.
– Что с приданым? – спросил по дороге король. – Рассказывайте, епископ, я хочу знать это сейчас.
Этьен де Турне поведал ему обо всех перипетиях посольской миссии.
– Отказался, значит, дать флот, но согласился на десять тысяч? – ухмыльнулся Филипп. – Хитер датский монарх. Ну да я и без него управлюсь. Он враждует с империей, а я с ней дружу. Плох тот правитель, кто могущественного соседа имеет своим врагом… Да, а деньги? Почему я не вижу телеги, доверху набитой серебром?
Епископ объяснил суть дела. Филипп нахмурился. Черт знает сколько придется теперь ждать выплаты долга. Ну да бог с ним! Сегодня свадьба, а там видно будет.
Иного рода беседа велась между братом и сестрой, матерью и дядей короля Франции. Они следовали чуть поодаль, под ними андалузские жеребцы.
– Ну вот, я же говорил, что она милашка, а ты не верила мне, – произнес архиепископ. – Вы, женщины, всегда видите друг в друге соперницу, оттого твоя неприязнь. Помимо этого ты боялась увидеть уродину, а перед тобой предстала сама Мария Магдалина.
– Не нравится она мне, – был исчерпывающий ответ королевы-матери.
– Тебе не угодишь. Где ты оставила свои глаза? Девица эта – само совершенство.