Матери Картера было почти сто лет. Она десятилетиями повторяла сыну клятву, что не умрет, пока он не вернется домой из тюрьмы.
Трижды съездив в Новый Орлеан на слушания, мы все еще не получили новых приговоров для Картера и Кастона. Мы встречались с окружным прокурором, подавали документы судье и совещались с разными местными чиновниками, пытаясь добиться нового, конституционно приемлемого приговора. Поскольку Картер и Кастон провели в тюрьме почти по пятьдесят лет каждый, мы хотели их немедленного освобождения.
За пару недель до Рождества я в очередной – четвертый – раз приехал в суд, пытаясь добиться освобождения этих двух мужчин. Их дела пересматривали два разных судьи в двух разных залах, но нам казалось, что, если мы добьемся освобождения для одного из них, возможно, потом будет легче добиться освобождения для второго. Мы работали с проектом ювенальной юстиции Луизианы, и его адвокат Кэрол Колинчак согласилась быть нашим местным поверенным во всех луизианских делах. Во время этого четвертого слушания мы с Кэрол сосредоточенно пытались разобраться с документами и разрешить несчетные проблемы, грозившие оставить Картера и Кастона в тюрьме.
У Картера большая семья, и родственники поддерживали близкие отношения с ним, несмотря на то, что прошло столько лет. После урагана Катрина многие из них уехали из Нового Орлеана и теперь жили в сотнях миль отсюда. Но около десяти человек неукоснительно являлись на каждое слушание, причем некоторые приезжали даже из Калифорнии. Матери Картера было почти сто лет. Она десятилетиями повторяла сыну клятву, что не умрет, пока он не вернется домой из тюрьмы.
Наконец возникло ощущение близкого успеха. Мы решили все вопросы так, чтобы суд мог удовлетворить ходатайство и пересмотреть приговор Кастона, вынеся решение о его немедленном освобождении из тюрьмы. Как правило, заключенных из «Анголы» не привозили в Новый Орлеан на слушания; вместо этого они смотрели заседания по видеотрансляции, оставаясь в тюрьме. После того как я изложил в шумном, хаотичном зале суда наши аргументы, судья удовлетворила ходатайство. Зачитывая решение, она повторила вслух факты, касавшиеся даты осуждения Кастона, и тогда случилось нечто совершенно неожиданное. Когда судья заговорила о десятилетиях, которые провел Кастон в тюрьме, в зале суда – впервые за все время, что я провел там, – воцарилась абсолютная тишина. Адвокаты перестали совещаться; прокуроры, занимавшиеся другими делами, сосредоточили внимание на судье, а родственники заключенных перестали переговариваться. Даже закованные в наручники заключенные, дожидавшиеся рассмотрения своих дел, затихли и внимательно прислушались. Судья рассказала о сорока пяти годах, которые Кастон провел в тюрьме «Ангола» за преступление, не связанное с убийством, совершенное, когда ему было шестнадцать лет. Она отметила, что Кастон попал в «Анголу» в 1960-х. А затем вынесла новый приговор, который означал, что Кастон будет немедленно освобожден из тюрьмы.