На душе почему-то сразу стало спокойнее. Только сердце у Забавы колотилось по- прежнему зло и часто. Она добралась до последней ступени, торопливо пробежалась по причалу, на конце которого стоял Болли — спокойный, но с топором в руке. Молча встала рядом с ним.
Драккар, летевший по волнам фьорда, становился все больше. Парус там уже убрали, шли на веслах. Под лопастями бурунами вскипала вода.
— Гости, — вдруг бухнул Болли.
И с хитринкой покосился на Забаву.
— Гостей в Хааленсваге всегда примут достойно, — ровно ответила она.
Болли открыл рот, собираясь сказать что-то еще — но промолчал. Подбежала Неждана, встала в шаге от Забавы. Следом подошел Кейлев. Наверху, в поместье, возбужденно перекликались рабы…
Кабы не Харальд, может, я бы тоже среди них была, вдруг подумала Забава. С другой стороны, кабы не Харальд, Свальд не стал бы ее воровать…
— Дракон с носа снят, — объявил Болли, глядевший на драккар. — Белый щит выставлен. С миром идут.
Кейлев предупреждающе кашлянул. Проговорил рассудительно:
— Соседи, наверно.
И Забава, опять не сдержавшись, одарила его насмешливым взглядом. Потом шагнула вперед, к краю настила. Замерла там, дожидаясь, пока драккар подойдет поближе…
И Забава одарила его насмешливым взглядом. Потом шагнула вперед, к краю настила. Замерла там, выжидая…
Она молчала до тех пор, пока не различила на носу драккара людей — две крохотные фигурки, блекло-серые над черным планширем. Затем крикнула:
— Кто плывет?
Собственный голос показался Забаве слишком тонким и слабым. Но на драккаре ее услышали. В ответ прилетело:
— Харальд из Йорингарда!
Голос, приглушенный расстоянием и плеском волн, принадлежал Харальду. И Забава, сама того не желая, затаила дыхание. Еще через мгновенье с драккара донеслось:
— Позволь разделить с тобой хлеб и эль, хозяйка! Мы плывем издалека… оголодали в дороге!
Насмешки в голосе Харальда не было, но она таилась в его словах.
Ох и хитер, сердито подумала Забава. Вроде пожалился, сказав, что оголодал — но и ужалил, потому что сам всегда осуждал ее за жалость! Как есть Змей!
Она вскинула подбородок, крикнула в ответ:
— Если ты, конунг Харальд, поклянешься честным именем своего отца, а еще его жизнью…
Воздух в груди внезапно кончился, и Забава торопливо вздохнула. Продолжила, надрывая горло:
— Если дашь клятву, что войдешь в Хааленсваге как гость, и гостем же выйдешь, то я приму тебя с почетом! Иначе ты мне враг! И знай — я уже посмотрела, какие камни в скалах надо сдвинуть, чтобы обрушить под вами лестницу!
Примерно в одном полете стрелы от нее, на драккаре, Свальд насмешливо бросил: