Он снова отвернулся от нее. Бросил спокойно, даже как-то равнодушно:
— Что скажешь, Кейлев?
— Я-то согласен, — объявил старик. Затем сказал, посмотрев на Забаву: — Но мою дочь тоже следует спросить. Она хозяйка Хааленсваге. Та, при виде которой чары с тебя спали, конунг…
— Вот теперь говори, Сванхильд, — разрешил Харальд, поворачивая голову.
Забава стиснула резные завитушки так, что пальцы побелели. Выдохнула со злостью:
— Боюсь, я непочтительная дочь…
А в следующий миг ладонь Харальда накрыла ее руку, лежавшую на спинке стула. Сжала крепко, но боли не принесла.
— Так стань почтительной, — тихо уронил Харальд, глядя Забаве в глаза. — Или ты не знаешь, что у нас за непочтительность бабы к ответу могут призвать ее родичей? Тебя я не трону, а вот их…
Забава резко выдохнула. Потом сказала медленно, пытаясь выровнять дыханье:
— Это я знаю, конунг Харальд. Только иногда за своих родичей бабы мстят…
Тепло руки, накрывшей ее ладонь, путало мысли. Пальцы Харальда дотягивались до кожи повыше запястья, уже под рукавом. Пока Забава говорила, он успел погладить ей предплечье — коротко, быстро. Кожу царапнули мозоли, по руке потек жар…
И даже колючая боль от того, что смотрела ему в глаза, показалась вдруг не такой острой.
Зачем он так, горестно подумала Забава. Руку гладит, а словами грозит. И ведь не ей — тем, за кого она в ответе, кто в трудную пору пошел за ней. Угрожает другим, чтобы смирить ее. Все как прежде…
Только укорять Харальда нет смысла, тут же пролетело у нее в уме. Да и местью пугать глупо. Харальд лишь посмеется над такими речами. Он силен, он конунг — и говорить с ним надо как с конунгом.
Забава заставила себя улыбнуться. Растянула губы почти также широко, как недавно Харальд. Затем громко объявила:
— Но бывает и по-другому, конунг Харальд. Жена, что идет замуж, испугавшись за родичей, потом варит мужу горький эль. И постель ему греет одним боком, а не спиной!
Мужики в зале радостно загоготали. Неждана, только сейчас забежавшая в зал, подумала с изумлением — ох и разошлась Забава Твердятишна! Чтобы она, да такие слова говорила?
А потом Неждана зашагала к хозяйскому столу, на ходу прикидывая, сдержат ли гости слово, данное во фьорде. И не поможет ли Свальд успокоить конунга, если тот разозлится после слов Забавы…
Харальд, метнув быстрый взгляд на своих людей, снова посмотрел на Сванхильд. Губы у него изогнулись в усмешке — на этот раз теплой, от души.
А ты кое-чему научилась, дротнинг, мелькнуло у Харальда. И он придавил мелкую ладонь Сванхильд еще сильнее — но так, чтобы не до боли. Опять прошелся кончиками пальцев повыше хрупкого запястья. Следом застыл, борясь с желанием дотянуться до локтя. Дотянуться, погладить тонкую руку всей ладонью, задрав рукав грубой шерстяной рубахи, скрывавшей кожу — нежно-прохладную, как прежде. И плевать, что люди смотрят…