И как бы не было всё это страшно, Паша понял главное: не надо приближаться к странному. Не важно к чему. Просто странному. Оттого он и повёл захмелевших товарищей за собой без особого страха. Ну а в случае чего… Паша не даром взял самых пьяных. Как бы там ни было, он всяко быстрее бежать может.
Ничего страшного не случилось. На улице было жарко, но без духоты, поселившейся в городе последние дни. Безлюдно, но это он и с балкона видел. Да и вообще, прошедшая прогулка была самой обычной, словно сходили за хлебушком в магазин. Разница лишь в том, что они принесли с собой с этой прогулки.
Вернувшись, войдя в комнату с друзьями, Паша остановился перед Светкой и Маринкой, покачиваясь, перенося вес то на носки, то на пятки. Назад, вперёд… Вверх, вниз… Смотрел при этом он так неопределённо, что собутыльницы занервничали, переглядываясь. Наконец, Маринка не выдержала, спросила робко:
— Что, Паш?
Засунув руки в карманы джинсов, он извлёк оттуда сжатые кулаки, и протянув к женщинам, разжал. На стол перед ними посыпались золотые украшения, звеня разлетелись, раскатились по столешнице. Кольца, браслеты, цепочки и серьги. Собравшиеся раскрыв рты смотрели на две небрежные кучки стоимостью большей, чем некоторые из них должно быть заработали за всю жизнь. А то и все собравшиеся, за все их совокупные жизни. Осознав это, Светка пискнула нечто совершенно невнятное, и тут же полезла целоваться. Стоя в дверном проёме, лыбились два мужика, ходивших вместе с предводителем.
С трудом избавившись от мокрых поцелуев ополоумевшей женщины, Корсар, теперь уже почти совсем-совсем настоящий, прошёл на балкон.
Семён, старый верный товарищ, вышел следом, встал рядышком, теребя полупустую пачку и не спеша закуривать.
— Откуда? — наконец задал вопрос он.
— Оттуда, Сеня, оттуда, — ответил Паша, рассеянно наблюдая за тем, как истаивает сизый сигаретный дымок в воздухе.
Семён некоторое время смотрел вниз, затем на глаза попалась вывеска ювелирного магазина через дорогу. Мужчина вздрогнул.
— Повяжут… — тоскливо напророчил Семён. — Бардак как пришёл, так и уйдёт, порядок восстановится, и менты быстро вычислят кто ограбил.
— Да никто ничего не докажет, — отмахнулся почуявший свободу Зарубный. — Когда мы пришли в эту ювелирку, там уже было открыто. Я лом с собой прихватил, но и он не пригодился. Трупёшник на пороге нашли, а рядом пакет с цацками этими. Вот и прихватили. В сам магазин даже заходить не потребовалось. А это, считай, уже не ограбление. Мало ли откуда жмурик драгоценности взял — мы того не ведаем. — Паша помедлил, чувствуя, как никотин приятно ложится на выпитую самогонку. — Да и неизвестно, вернётся ли порядок, и когда это ещё будет. Ты сам то, неужели не видишь, что творится?