льшую часть своей кисточки, и тоже отправил жалобу.
– Почему ты мне не помешал? – убито прошептала Вера, клянясь себе, что с этой минуты она убежденная трезвенница и язвенница.
– Ты своевременно напомнила мне, что я обязан создавать тебе самые благоприятные условия проживания, а сверка хвостов – святое дело, – зло усмехнулся Квазик и помахал в воздухе чужой, сильно подранной кисточкой от хвоста.
Вера виновато втянула голову в плечи и с надеждой спросила:
– Больше никто не пострадал?
Ответный убийственный взгляд кричал о том, что пострадал в первую очередь сам Квазик.
– Куча жалоб в Элеор! Первые за двести пятьдесят лет и сразу много, Вера!!! – гневно рыкнул демон-хранитель.
– Взрослая женщина может позволить себе иногда выпить, – примирительно пробормотала Вера, – такой конфуз мог случиться с любой.
– С любой?! Вера, я очень сильно сомневаюсь, что любая женщина, оторвав хвост демону, заявила бы, что теперь пойдет исполнять мечту миллионов землян о полете в космос! Любая женщина не сотворила бы чудовищно нелепый большущий скафандр с огромным неповоротливым шлемом, не отловила бы Мими с фразой: «Русские друзей в мечте не бросают!», не запихнула бы ее в подобие бастискафа и не катапультировалась бы в открытый космос через трансгрессионный шлюз!
– Мими не пострадала?! – испуганно воскликнула Вера, и Квазик очень странно посмотрел на нее.
Не ответив на восклицание, он продолжил:
– Ты битый час играла в догонялки с Мими, шныряя по всему космическому кластеру, проиграла в сухую, расстроилась и пошла орать разудалые песни на осколках астероида.
– Астероид – это тоже я?! – пискнула Вера, вспоминая Шурика из шедевра советского кино.
– Нет, – любезно ответил Квазик, дернув левым глазом, – он развалился на части миллион лет назад от столкновения с блуждающей кометой.
– Это хорошо, – облегченно выдохнула Вера, уже прикидывавшая, сколько надо вообразить супермомента, чтобы склеить астероид. – Погоди, ты не мог слышать мои песни через вакуум!
– Еще как мог: ты, как бывалый астронавт, заранее позаботилась о передатчике и всегда была «на связи с Центром»! Центром был я и великолепно слышал ор про синие ночи, которые почему-то должны были взвиться кострами.
Со стоном уткнувшись лицом в ладони, Вера простонала:
– Хорошо, что кроме тебя меня никто не видел и не слышал!
– Хм-м-м…, – протянул Квазик и землянку затопило недоброе предчувствие, – видишь ли, после первой же жалобы Элеор всегда устанавливает стерео-наблюдение за провинившимся с прямой трансляцией во Вселенскую сеть – с превентивными целями. Так что в данный момент ты – самая известная низшая человечка в этом секторе Вселенной.