Босх в помощь! (Поляков) - страница 36

Это хорошо. Бабахают ведь не только газовые баллоны. С другой стороны, отрыв элиты от основного населения, судя по всему, уже таков, что верхний класс смутно представляет себе, как живут эти там внизу. Потому и потребовался «портрет бедняка», чтобы лучше видеть предмет государственного призрения. А вот это, прямо скажем, плохо. Чем заканчивается подобный отрыв слуг от народа, мы, увы, знаем: низы не хотят, даже если и могут, а верхи хотят всегда, всё и везде, но уже не могут.

Я бы советовал властям предержащим заказать также групповой портрет российских богачей, всех этих мутных нуворишей с множеством гражданств, лукавых процентщиков, чиновников, очумевших от взяток и золотых парашютов, скользких дельцов, опустошителей недр и казны. Ведь пасутся и нагуливают финансовый жир они здесь, в России, а откладывать золотые яйца отлетают в офшоры. Президент говорит: прекратить! А они отлетают, как птицы по осени. Президент запрещает: нельзя! А они откладывают, как бомбы мечут. Прямо, Босх какой-то!

Затем нужно повесить это коллективное изображение подальше от бюджета и как можно ближе к Следственному комитету. Тогда, вероятно, и социальный портрет бедняка создавать не придется. А?

– Юрий Михайлович, мы встретились на одном из премьерных показов спектакля по вашей пьесе «Золото партии». Спектакль, надо сказать, достаточно ироничный. Нравится ли вам то, как реагирует публика на те или иные его эпизоды? Иначе говоря, смеются ли в нужных местах?

– Вообще, публика мои пьесы любит, и они идут потом по многу лет, как «Контрольный выстрел» во МХАТе им. Горького, «Одноклассники» в театре Российской Армии или «Хомо эректус» в театре Сатиры, чего не скажешь о произведениях авторов «новой драмы». Да, я автор ироничный, считаю, что сочетание комического и трагического помогает автору точнее отразить базовые противоречия жизни, и личной, и социально-политической. Конечно, сочиняя пьесу, вкладывая в уста героя репризную фразу, я рассчитываю на отклик зала, и, разумеется, испытываю авторское удовлетворение, когда слышу зрительский смех. Но вот что любопытно. Как я сказал, мои пьесы идут десятилетиями, и меня заинтересовала одна любопытная закономерность. Иногда зрители острее реагируют на, так сказать, «бытовую», «семейно-альковную» иронию, а в другой период их сильнее задевают социально-политические репризы. Сейчас зрители заточены на политику и социальную несправедливость. Причем, эта «заточенность» становится все острее. Жаль, наши большие начальники не ходят в театры: им есть, о чем задуматься.