Сказать честно, я ожидал, что увижу плечистого великана, вроде правофлангового солдата-преображенца. А в кабинет вошел невысокий и худощавый, правда, жилистый и подвижный, офицер, на груди у которого в ряд красовались четыре ордена Боевого Красного Знамени: за Ригу, за подавление мятежа сепаратистов в Малороссии и Бессарабии, за Кавказ, и последний – за КВЖД, где возглавляемый им корпус Красной гвардии разгромил части японской армии, решившей, что пока у нас нет хозяина, то им можно безнаказанно поживиться чужим добром.
Если бы четырнадцать лет назад во главе русской армии в Маньчжурии был бы не медлительный и осторожный (даже чересчур осторожный) Куропаткин, а такой полководец, как Бережной, то война на суше закончилась бы в два раза быстрее и с прямо противоположным результатом. Ведь на тот момент Транссиб уже действовал и каждый день доставлял на Дальний Восток все новые и новые подкрепления, тем самым склоняя чашу победы в сторону России. А без победы на суше японцам ничего не светило и на море, ибо только падение Порт-Артура предопределило последующую Цусиму и наше поражение в той войне. Сейчас, конечно, поздно об этом жалеть, но все же.
– Добрый день, Александр Васильевич, – сказал Бережной, пожимая мне руку, – какая тут у вас обстановка?
А он как будто не знает – какая у нас обстановка? Или приставленные ко мне люди докладывают об этом не ему, а разного рода «товарищам»: Сталину, Фрунзе, Дзержинскому? В этом духе я ему и ответил.
– Нет, Александр Васильевич, – устало вздохнул Бережной, – то, что докладывают мои товарищи, мне, разумеется, известно. Но мне нужно знать то, что произошло у вас в течение суток. Вы же, как-никак, человек опытный, знаете войну не по рассказам. Вам приходилось мгновенно принимать решения, которые могли стоить не только вашей жизни, но жизни сотен ваших подчиненных. К тому же вы опытный полярный исследователь и адмирал. Правда, политическое чутье у вас ни к черту, и вы порой ведете себя, как слепой котенок. Ну, да ладно, бывает. У кого-то полностью отсутствует нюх, и он не различает запахов, у кого-то нет координации движений, некоторые не различают цветов или патологически боятся высоты… Именно поэтому к вам и были приставлены «няньки», которые обязаны были следить за вами, чтобы вы могли спокойно применять ваши организационные способности, не оглядываясь по сторонам, и чтобы мы, там, в Петрограде, не чесали затылки, думая о том: «А чего еще там натворил этот маленький Адмирал?»
– А что я такого ужасного натворил? – обиделся я.
Бережной саркастически усмехнулся. Было видно, что весь этот разговор его ужасно раздражает и утомляет. Устал, наверное, в Харбине от возни с Хорватом – это еще тот интриган, совсем не чета мне.