На войне я чувствовал близость с Богом, как никогда. Нет. Не так, как святые и великие молитвенники, а как человек, который чувствует, что сегодня-завтра умрёт. Я старался постоянно молиться. В уме, своими словами, но так искренне, как в мирной жизни не всегда удаётся. Молились почти все. Артист молился вместе со мной перед каждой поездкой на машине.
Но самое полезное, чему я научился на войне — не бросать слова на ветер. Следить за языком, значит: не болтать лишнего, не материться (хотя я и до войны не привык маты гнуть), не говорить всякие глупости, а больше по делу.
Оттого что каждый день я находился под обстрелами и ощущал запах смерти, у меня изменились ценности. Например, если бы до войны мне дали, или я заработал какую-то сумму денег, порадовался бы, потому что за деньги можно купить много полезного. А в Семёновке деньги ничем не отличались от туалетной бумаги. Их негде тратить. И копить смысла не было, так как, возможно, завтра тебя не станет, и деньги не понадобятся. Это касалось всего материального — того, чем так дорожат штатские.
Зато в цене были патроны от ПМ, которых всегда не хватало, лично для меня — редкие медикаменты, типа сильнодействующих «антишоков» или «Целокса»[198].
Мы довезли с Артистом ещё ничего не подозревающую Деда Мороза и высадили у медчасти возле СБУ.
На обратном пути увидели, что повара кухни на территории АИЗа, в которой готовили еду для всего командования в здании бывшей СБУ, грузят вещи в машины. Это означало, что весь состав тылового обеспечения покидал Славянск.
У нас с Артистом уверенность была одна — Славянск может эвакуироваться хоть весь, но Семёновку мы будем оборонять до конца. И не только потому, что мы сами готовы на это, но и потому, что командование её не будет оставлять. Слишком хорошие фортификационные сооружения там возведены.
Сборы проходили, когда на улице совсем стемнело. Таким образом уменьшались шансы быть замеченными украинскими беспилотниками и стукачами в городе.
Возле АИЗа мы перекинулись несколькими словами со своим общим знакомым, а потом я включил камеру и записал небольшой видеоролик[199]:
— Ребят, привет от Семёновки всем, — на прощание, садясь в машину, сказал я ребятам. — Вот больница возле СБУ. Эвакуация ополчения и остальных сотрудников, которые готовили кушать, санчасти и всех остальных. Мы не знаем, что дальше будет. Мы остаёмся в Семёновке — держать дальше дорогу, по которой они будут все эвакуироваться. Нам сказали держаться до конца. Мы будем там пока. Как Бог даст. Видите, какая война — бомбят Славянск, силы неравные. Эвакуация ополчения Славянска. Кто-то остаётся, кто-то уезжает.