Императрица вернулась незадолго до обеда, когда они с детьми уже были в детской. София показывала Александру, как рисовать лошадь, и вдруг от двери раздался строгий голос:
— Агата, никаких конфет до еды! Нельзя портить аппетит. София посмотрела сначала на вошедшую императрицу, затем взглянула назад — смущенная Агата стояла возле стола и с лукавой улыбкой делала вид, что она тут ни при чем. Прямо перед девочкой лежала коробка конфет, которую ей подарила София.
— Ладно-ладно, не буду. Ты все, мам? — можно и так сказать, — ответила Виктория, подходя ближе и обнимая Агату. К ним кинулся и Александр, а София, поднявшись с дивана, поклонилась.
— Добрый день, ваше величество. — Добрый, — пробормотала императрица, задумчиво рассматривая Софию. — Вы… рисовали сейчас с Алексом?
— Да, ваше величество. Хотите посмотреть? — Хочу. — Виктория, обнимая детей, подошла ближе и, склонившись над рисунком, улыбнулась вполне по-доброму. — Сразу видно, где рисовали вы, а где Алекс. — Это временно, ваше величество. Наследник очень талантлив — и в рисовании, и в музыке. Сегодня он сыграл несколько гамм. Сам, я не учила.
— Да? — Виктория, по-прежнему улыбаясь, посмотрела на Александра. — Это правда? Ты сыграл на фортепиано? — Сыглал, — кивнул мальчик. — Я запомнил и сыглал. Как Агата!
— может, учить их вдвоем? — осторожно поинтересовалась София. — Если это возможно, то конечно. — мы попробуем. Несколько секунд императрица молчала, глядя то на сына, то на Софию. Почему-то казалось, будто она чем-то смущена.
— Арен… муж сказал, вы рисовали мой портрет, — произнесла она и так трогательно покраснела, что у Софии зачесались пальцы — нарисовать, нарисовать бы Викторию вот такой! — Я могу посмотреть? — Конечно. — София не удержалась от радостной улыбки. Ей было очень приятно, что императрица захотела взглянуть на ее рисунок. — Принести?
— Да. Она почти побежала в свою комнату, и минутой спустя Виктория рассматривала портрет — тот, который София написала после посещения оранжереи.
Ее величество молчала несколько секунд — только щеки заливало краской все сильнее и сильнее. — Я… — пробормотала она почти беспомощно, меньше всего напоминая сейчас императрицу. — Так красиво, Софи… Ты… ой, вы… очень талантливы.
— Да, очень красиво, — сказала Агата серьезно, тоже глядя на рисунок. — Ты тут настоящая, мам. — Покажи, покажи! — прыгал Александр — его рост пока не позволял рассмотреть рисунок. И когда Виктория опустила листок бумаги ниже, губы мальчика свернулись в букву «о». — Здолово!!
— Возьмите, если вам нравится, — сказала София, чувствуя безмерную радость не оттого, что императрице понравился портрет. Наконец она стала общаться с ней, как нормальный человек! — Я обязательно еще нарисую.