– Слава богу! – твердит она. – Слава богу!
Ребекку переполняют облегчение и радость. Какое счастье снова увидеть маму после стольких лет, проведенных вдали от нее. Однако к гамме эмоций примешивается страх, как от столкновения с гостем из мира мертвых.
– Где мой сын? – спрашивает Ребекка.
– Не понимаю, о чем ты. – Мама в растерянности морщит лоб. – У тебя девочка, дочка. Смотри.
– Что случилось с моим мальчиком? – шепчет Ребекка сквозь слезы.
Мама испуганно косится на медсестер, потом после короткой паузы произносит:
– Та женщина, психолог… она предупреждала, что тебе могут присниться странные сны.
Спустя годы после пробуждения знакомые Ребекки отмечают ее незаурядную житейскую мудрость, но молчат про апатию, несвойственную молодым.
Пройдет немало месяцев, прежде чем Ребекка окончательно убедится: она девятнадцатилетняя девушка, а не пожилая матрона, а девочка на коленях – ее родная дочь.
Тоска по сыну будет преследовать ее до конца дней. Все недоумевают, как можно так долго цепляться за какой-то сон. Однако для Ребекки сын все равно реален: она знала его без малого сорок лет. Временами он чудится ей в толпе. Его голос, черты лица – такие же ясные и родные, как крохотные пальчики дочери, ее пухлые щечки.
Самая страшная скорбь – скорбь по собственному ребенку.
Врачи только разводят руками – Ребекка упорствует в своих фантазиях, словно и впрямь прожила параллельную жизнь. Отдельные симптомы совпадают с рядом известных науке психических расстройств: убежденность, что ее ребенок вовсе не ее, неприятие собственного тела, неспособность отличить сон от яви.
Сохраняется общая заторможенность. Замедляется мыслительный процесс, воспоминания путаются.
– Разве это не естественно в ее случае? Ведь она проспала почти год, – с надеждой спрашивает мама Ребекки.
Вирус не пощадил все семейство, но ни родители, ни братья не впадали в такое долгое забытье и не видели столь реалистичных снов. Природа вируса, его потенциальное воздействие на мозг по-прежнему остаются загадкой для специалистов.
Главное, быть благодарным, считают родители. Думать о других. Помнить о погибших.
– Всегда, при любых обстоятельствах, нужно благодарить Господа нашего Иисуса Христа, – наставляет отец.
Ребекка не поддерживает связь с участниками тех событий, даже с Калебом. Мы овладели искусством отворачиваться от неугодного зрелища.
Незамужняя мать-одиночка – кто бы мог подумать, что все закончится именно так и родители не осудят ее ни словом, ни делом. Ребекка не припомнит ни единого упрека с их стороны. Дар Божий, твердят они. Эта девочка послана свыше. Все прочее не играет роли. История ее зачатия, совершенно немыслимая – Ребекка была уверена, что семья не потерпит такого позора, – постепенно стирается из памяти.