У меня это не получится, подумал Дьюкейн. Я бы и ребенком не сумел бы проделать такой трюк. А теперь, потеряв форму, да еще измученный, парализованный холодом… Он сказал:
– Ты не можешь туда влезть, таща Минго. Ты упадешь и сломаешь ногу. Минго придется оставить.
Минго, подумал он, и меня.
– Я не собираюсь оставлять Минго, – сказал Пирс решительно. – Я подтолкну его. Только помогите мне поднять его к дыре. Здесь вот, чувствуете?
Они подняли вдвоем мокрую, теплую, тяжелую собаку к дыре. К счастью, Минго привык, что его таскают, как мешок.
– Подтолкните его, он проскользнет. Придержите меня сзади рукой, а то мы упадем.
Дьюкейн почувствовал, как темный комок устремился вверх, а тело мальчика изогнулось, как лук. Он оттолкнулся левой рукой и прыгнул вверх. Прошло время. Затем голос Пирса:
– Мы наверху! Это было нелегко, какой он тяжелый. Успокойся, Минго, ложись. Не знаю, уместимся ли мы… Господи, здесь немного места. Можете вы сейчас подняться?
Дьюкейн уцепился за край дыры, чья темнота не отличалась от окружающей тьмы, и с чувством исполнения безнадежного ритуала медленно согнул колени, пока его ноги не уперлись в противоположную стену. Даже это потребовало неимоверных усилий. У него не было сил даже пытаться пролезть туда. Силы его истощились.
Море, катая гальку, ровно двигалось под ногами. Мягкий, хлюпающий звук перешел в тихий хаотический рев. Но Дьюкейн едва слышал эти звуки, с трудом понимая, внутри его головы происходят они или нет. Он подумал: а если дать воде поднять меня к этому дымоходу? Но нет, она как демон затопит эту дыру. Все, что здесь находится, разлетится в куски.
– Ну что, Джон? – резко спросил Пирс сверху.
– Я не могу, – сказал Дьюкейн.
– Вы должны. Попытайтесь. Прижмите ноги почти к голове. Пощупайте стену, где удобно упереться ногами. Затем вытолкните плечи и ноги, они должны делать такое движение, как при ходьбе.
– Я не буду и пытаться, Пирс. У меня нет сил. Не беспокойся. Море вынесет меня потом, когда время придет.
– Не сходите с ума. Смотрите. Я спускаюсь.
Дьюкейн не сумел вовремя отодвинуться, и Пирс упал на его колени прямо в поднимающуюся воду.
– Извините. О боже. Я бы мог попробовать подтолкнуть вас, но я едва справился с Минго. Боже, что же нам делать? Если бы я захватил веревку… я не думал…
Дьюкейн сумел встать. Я долго не выдержу, я сейчас рухну… Он не знал, случится ли это с его умом или телом. Душа и тело соединились в этой холодной, острой боли и тьме. Он отчетливо сказал себе: «Я должен сделать все, что могу, чтобы выжить». Он сказал медленно, прислонясь к мокрой стене: