– Последний вопрос, и считай жизнь ты заслужила. У вас есть склад с обычным оружием?
– Да, но оно тут никому не нужно, нас защищает сила, но на тебя она не действует, – как-то грустно заявила пленница, – я не могу взять тебя под контроль, я не чувствую тебя.
– Где склад?
– Прямо под нами.
– Зачем вам оружие?
– Для тех, кто не владеет силой, но таких очень мало. Раньше было больше, и теперь оно там пылиться, по сути, никому не нужное.
– Понятно, а теперь отдыхать и спасибо за информацию.
Шах достал инъектор и отправил обеих девиц в десятичасовой сон.
– У тебя есть план? – спросил ворон, глядя на отрубившихся девушек.
– План? Да ты, птиц, прикалываешься. У меня не план, у меня попытка суицида. Есть три варианта. Первый – мы с тобой уходим, забираем Термика и, бросив всех, идем к цели. Вариант номер два – мы пытаемся всех вытащить, жестко, стреляя во все, что шевелится, и с вероятность в сто процентов гибнем. Вариант три – самый наглый – мы берем всех в заложники, если, конечно, у амазонок найдутся мины, а еще мы захватываем главную. Она наша гарантия. И слова этой лесбы, что она не смогла меня взять под контроль, пришлись очень кстати. Но два последних варианта вилами на воде писаны, и при третьем хотя бы маленький шанс есть. Правда, если я все правильно понял, Болид умрет от оргазма под главной феминисткой, боюсь, его мы спасти не в силах.
– Уверен?
– Почти на сто процентов, Кузнеца, Тевтона и Яка приведут после того, как все кончится. Если я вмешаюсь, то рискую завалить все дело. Я тебе скажу так, у него не самая плохая смерть будет, я посмотрел на местных барышень, уродин тут нет, даже обдолбаный возбудителем, который его и убьет, наш водила получит перед смертью охренительный набор впечатлений.
– Да, всем бы так, – хмыкнул птиц. – Ты, кобелина, наверное, точно выбрал бы подобный вариант.
– Не сомневайся, только бы еще добровольно, с вином, сигаретами, и двумя девочками – блондинкой и рыжей. А теперь хватит трепаться, пошли, заглянем в местную оружейку, а то у меня боезапасу на пять минут боя.
Он прикрыл тела девиц матрасом так, чтобы случайно их не увидели, почему-то, несмотря на все происходящее, убивать этих женщин ему не хотелось. Конечно, этот милый женский сексуальный культ ему не нравился, но у всех свои тараканы. Устраивать геноцид – не лежала душа, а если завертится, придется убить их всех. Можно, конечно, устроить террор, но, скорее всего, амазонки, не считаясь с потерями, уничтожат его. Три сотни баб – это проблема.
Отозвав «око», которое застряло в коридорах первого этажа центрального комплекса, он подвесил его над площадью, дабы теперь она не оставалась без внимания. Дамочки уже закончили собирать постамент для ритуала и взялись за арену.