– Чему ты улыбаешься? – спросил вампир.
– Тому, что только в такой позе я могу смотреть тебе в глаза, не напрягая шею, и не видеть твоей наготы, – ответила Марта.
– Мое тело тебя смущает?
– Ну, в какой-то степени, учитывая, что памяти у меня как у голубки, я практически невинна в этом отношении, – краснея, ответила Марта. Диего восторженно наблюдал за ее румянцем. На бледной коже эти розовые щечки выглядели очень аппетитно.
– Прости, я как-то не подумал об этом.
– У тебя очень красивое тело. Ты всегда был таким?
Диего уложил свою драгоценную ношу на кровать, предварительно стащив покрывало, чтобы завернуться в него.
– Я был загорелым черноволосым юношей, каким ты видела меня на портрете. Лео был моим другом с самого детства. Я познакомился с ним, когда мы с отцом ездили за лекарством для моей сестренки. Марко остался дома, он был старшим. А я второй сын. И я поехал с ним. Много красивых мест я видел, обязательно покажу тебе. Чиро и Лизетта сохранили их. Пока отец договаривался с торговцем, я ждал его на пустыре. Мальчишки разных возрастов бегали рядом, шумели и радовались, а Лео сидел в стороне и смотрел в небо. Мне стало любопытно, что он там высматривает, поэтому я подошел к нему, – рассказывал Диего, присев рядом. – «Что ты там увидел?», – спросил я у него. «Птица пролетела» – отвечал он, показав мне перо. «Что же ты ищешь там, где ее уже нет?» – спросил я. Он тогда так посмотрел на меня, как на идиота. И заявил: «Я пытаюсь делать то, чего ты не умеешь». «Что же?» – спросил я запальчиво. А он ответил: «Думать».
Марта засмеялась. Таким волшебным смехом, звонким, как тысячи колокольчиков. В глазах ее сияли искорки, как звездное небо. Вампир любовался ей, от этой улыбки на душе становилось легко, как никогда. Не верилось, что эту женщину он планировал разорвать на части.
– Ну я ему отвесил оплеуху, конечно же. Завязалась драка. А потом мы подружились, – продолжил Диего. – Он был моим лучшим другом. Когда мы тайно женились с Изабэль, я пригласил его. Только мы трое и святой отец знали о свадьбе. Когда я стал вампиром, а Изабелла умерла, Леонардо приютил меня у себя. Каждый год он писал мне картину, где моя женщина была жива и счастлива, улыбалась мне. Дарила мне смысл жизни даже после смерти. Я жил первое время подобно призраку, ожидая лишь нового полотна.
Марта нежно накрыла его руку своей маленькой ладонью и придвинулась поближе.
– Он был гением. Но не пожелал стать таким, как я. Вечная жизнь была интересна ему, но «голубые глаза мне не к лицу» – говорил он. Все полотна я сохранил. А потом встретил Чиро. Кстати говоря, он очень расстроился, что потерял друга в твоем лице.