– Да, блин, я знаю ш-што хчу. Я хчу заут-трк.
Что, блин?
– Ты сказал – завтрак? – переспросила я, стараясь не съеживаться от страха.
– Угм. Я хтел скзать зауттрк. На ноге.
О боже.
Эйтан замедленным жестом указал в сторону своих босых ног, и вся комната заржала. Кен фыркнул. Должна признать, пытаться сохранить спокойствие, когда взрослый человек хочет написать у себя на ноге название самого важного приема пищи, было непросто. Но мне удалось.
– Очень мило, Эйтан. А почему тебе пришла в голову такая оригинальная идея?
Эйтан был готов к самому серьезному объяснению. Он явно уже делал это не однажды, потому что его ответ был немедленным и твердым.
С трудом сохраняя равновесие, Эйтан объявил на всю комнату чуть более громким, чем было необходимо, голосом:
– Потому что это првая еда в день. И ЭТО луччая еда.
В конце фразы он даже резко мотнул головой, как бы подтверждая очевидность сказанного, и немедленно был вынужден снова ловить равновесие.
Я прямо видела, как моя вымечтанная тату в виде сердца с буквами Биби, выбитая на груди Кена, утекает у меня между пальцев.
«Ну же, Эйтан. Ну сделай что-нибудь, за что я смогла бы уцепиться. Кен в жизни не поддастся на такую сомнительную фигню».
Я взглянула на Кена, чтобы оценить ситуацию, и обнаружила его сидящим на полу с головой, закинутой на кофейный столик, развязанным галстуком и расстегнутой рубашкой. Он тихо ржал.
Выглядело это не сильно обнадеживающе, но я была полна решимости.
– Отлично придумано, Эт. А какой шрифт ты хочешь?
– Нормальный.
Хм.
– В смысле – Ариал? Таймс Нью Роман? Гельветика?
– Большие буквы! – Эйтан с закрытыми глазами воздел в воздух руку и стал потрясать ею.
Я прикусила губу, чтобы сдержать рвущееся из меня хихиканье, и ухитрилась сквозь стиснутые зубы подвести итог:
– Значит, ты хочешь написать на ноге «завтрак», большими буквами, обычным шрифтом?
– Блин, да, мэм, хочу!
Мой блестящий план бился передо мной в последнем издыхании, как рыба, вытащенная из воды. Ну, хотя бы свингеры оставались на моей стороне. Аллен ухватил Эйтана за лямки его майки и развернул лицом к Кену.
Потряхивая вялого Эйтана, как тряпичную куклу, Аллен прокричал Кену через плечо:
– Да брось ты! Чувак хочет тату, и все!
Даже не изображая попытки подняться с места, Кен поглядел на Эйтана и сказал, по-джентльменски стараясь не рассмеяться:
– Думаю, мужик, что ты об этом пожалеешь.
«Да блин, Кен! Кто тебя просил!»
В приступе отчаяния и какого-то внезапного озарения я выдала:
– Эйтан, у тебя есть кто-нибудь, кто мог бы заверить Кена, что ты действительно давно хотел сделать эту татуировку?