– Про клуб такой не слышал, – добросовестно включился Морской, стараясь подавить все мысленные догадки про то, зачем Саенко вдруг понадобилось приходить с такой дурацкой просьбой. – Но адрес, кажется, расшифровать могу. Я, как ни странно, с Куней был знаком.
Саенко брезгливо скривился, будто не думал, что такая «Куня» действительно существует и был поражен наивностью собеседника.
– Ошибки быть не может, – настаивал Морской. – Вы тоже ее знаете. Пластинки по крайней мере точно слышали не раз. Или в кино смотрели. Это наша Клавдия Шульженко. Она в начале года стала руководительницей джаз-ансамбля, вы слышали? Вот и выходит «укротительница джаза». А Куней ее звали дома. Я знаю, потому что моя бывшая жена – Ирина, вы ее, конечно, помните – дружила с Клавой еще со времен ранней юности, когда обе занимались в балетной студии мадам Тальори.
– Вот это мастерство! – Теперь Саенко явно был удовлетворен. – Я знал, к кому идти. Я как тебя тогда в больнице у адвоката встретил, сразу понял – неспроста судьба тебя послала.
«Начинается», – подумал Морской и, приготовившись к расспросам о больнице, попытался еще хоть ненадолго перевести разговор в другое русло:
– Да вам любой про Кунин дом ответил бы. Шульженко у нас и знают, и любят. К тому же в харьковские времена она была общительной, активной и очень дружелюбной. В театральных кругах 20-х годов ее все знали, а про дом свой – точнее флигель дома, которую семья Шульженко, родители и Куня со старшим братом, делили с одной соседкой, – рассказывала много и охотно. Я, кстати, когда еще водил экскурсии на Москалевку, обозначал людям, мол, вон там, на Владимирской, выросла знаменитая Клавдия Шульженко, и пересказывал всем ее рассказы о доме.
– Хм… – приподнял одну бровь Саенко. – Мне вот как-то о том, где и кто жил, слышать не довелось. Хотя театр я любил и про Шульженко слышал. Итак, мы знаем, дом, откуда можно начинать. Сам не пойду – имею подозрения, что при моей должности и с моим послужным списком без рекомендаций в подобный клуб не попасть: будут подозревать, что я специально хочу просочиться, чтобы их прикрыть или еще что. Вообще я об этом клубе что-то смутно слышал – они вроде как с серьезными людьми дело имеют. Но мне этих людей сложнее привлекать, чем тебя. Ты видишь, какой шустрый, – раз-два, и разгадал, куда идти. И в остальном, надеюсь, тоже преуспеешь. – Саенко говорил все это без улыбки, как бы рассуждая вслух и прикидывая, как лучше поступить. – План простой: пойдешь, наведешь справки, попросишься поиграть, разведаешь обстановку. Потом, если надо будет, проведешь меня по рекомендации… Ну или посмотрим по ходу дела, как лучше все провернуть, чтобы я там, это… поиграть мог, особо личность свою не обнаруживая.