Вот как объяснить ей, что за две недели, принцы не изменятся? Спесь, лень и самовлюбленность вбивались в них годами … Годами им потакали, лебезили перед ними, выслуживались…
— Почему? — выдохнула «ректорша», закусывая губу. — Ну почему они не могут быть простыми людьми? Неужели так сложно помочь? Корона упадет что ли?
«Прекращай! Я кому сказал! А ну быстро прекратила плакать! Бросай все, иди спать!», — написал я на стене.
Всхлипывая и растирая слезы, она снова собралась карабкаться на стулья, сжимая в руках конец гирлянды.
«Ну и дура!» — я посмотрел на свои слова, роняя подсвечник. Она обернулась, глядя сквозь слезы. «Нашла из-за чего плакать!», — дописал я, глядя, как она стиснула зубы и отвернулась. «Марш спать!», — написал я, видя ее попытки снова залезть наверх
— Размечтался! — фыркнула она, шмыгая носом и тут же чуть не сорвалась вниз, оборвав гирлянду. По ее щекам катились слезы.
Не могу на это смотреть! Я просто сейчас поубиваю их. Всех до единого!
«Еще одна слезинка, и я прикончу их!» — читает она на стене, едва шевеля губами.
— Нет! Не надо! — она оглядывается по сторонам. — Я прошу тебя, не надо! Я верю в то, что в них есть что-то хорошее! В каждом! Не надо их трогать! Они же еще дети!
Нет, я абсолютно серьезен. Еще одна слезинка, и я их прикончу. Мне уже надоело!
— Прошу тебя… — прошептала она, спешно вытирая слезы. — Не надо…
***
Может они в своей жизни видели сотни балов, но я не видела ни одного! Мне не повезло родиться в королевской семье! Да, у меня только одно приличное платье, в котором я хожу на свидания и собеседования! Зачем они так? Ну неужели сложно просто взять и просто помочь? Я чувствовала, как мне хочется все бросить. Мой взгляд упал на гирлянду… Разве можно все бросить? Это же праздник! Настоящий праздник! Я чувствовала, как по щекам текли слезы. В моей жизни никогда не было настоящего праздника! Каждый Новый Год родители готовились, а потом начинали ссориться! Прямо за столом! Мама швыряла салфетки, яростно втыкала вилку в оливье и орала: «Ешьте! А я иду спать! Я целый день у плиты проторчала!». «Ладно, переключу я на твой голубой огонек! — папа швырял пульт на диван. — Смотри, что хочешь!». «Да не надо уже! Весь праздник испоганил!» — кричала в ответ мама, а я сидела и смотрела, как горит старенькая гирлянда на елочке, как мигающие огоньки отражаются в красивых шарах. «Мам, пап, — я пыталась спасти праздник, как могла. — Ну не надо ругаться! Я прошу вас!». «Отстань, Настя! — фыркала мама, переодеваясь из красивого платья в старый домашний халат. — Сиди и смотри своих Деда Мороза и Снегурочку! Ах да, вот твой подарок! С Новым Годом!». В ответ я протягивала две красивые открытки и ежиков, которых делала своими руками. «Поставь в сервант! И так уже Новый Год испорчен!», — отмахивается мама. «Да, да, спасибо!», — зевал папа, даже не разворачивая коробочку. И весь вечер мы сидели в гнетущей тишине обиды, пока все праздновали и радовались… На экране сверкали елочки, звучали песни и все были счастливы.