— Ты… живой? — хрипло выдохнула я, а в ушах свистело так, что строители — высотники покачали головой «денег не будет».
— Увы, нет, — услышала я внезапно низкий и хриплый голос. Настолько низкий, что где-то внутренние органы снова решили собраться вместе и затрепетать, но уже по другому поводу.
— Послушай, падшая с башни женщина, — прошептали, прижимаясь губами к моему виску, пока я пыталась понять, как же так меня угораздило. — Я все еще на тебя обижаюсь.
Так! Я не поняла? Я занервничала, пытаясь рассмотреть лицо спасителя, но почувствовала, как резко проваливаюсь в темноту.
Очнулась я с ударом колокола, который заставил меня подскочить на месте, заметаться по кровати, а потом с выдохом откинуться на подушку. Ничего себе сон! Я подняла руку, рассматривая ее при свете дня. На ней остались саднящие царапины от вороньих когтей. Не сон…Неужели…
— Бом! — снова ударил колокол. Причем, явно меня и по голове. Втянув воздух в себя, я простонала, понимая, что мне сейчас предстоит идти на очередную лекцию. Протяжно зевнув, я стала натягивать на себя… Стоп! А кто это у нас тут такой предприимчивый? Почему меня раздели, разули и даже завернули в одеяло?
— Бом! — раздался третий звонок, и стало понятно, что антракт моей жизни закончился, поэтому я лениво стекла с кровати в сторону ванной, а потом пыталась укомплектовать себя в платье. Прижав к груди журнал, я позавтракала вегетарианской едой, напрочь, игнорируя мясо, и сонно поплелась на урок.
Открыв тяжелую дверь с золотой ручкой — драконом, я увидела роскошный кабинет, на который явно сдавали десятилетиями дети-мажоры, и сонных принцев, которые сидели за партами, зевая и потягиваясь.
— Ну что? Все собрались? Время — деньги, господа, — услышала я насмешливый голос Робера, вальяжно восседавшего на учительском столе. Я осторожно прокралась в аудиторию, облюбовав осторожной мышкой пустую галерку.
— Правило первое. Казна и казнить — это два слова, которые понимают ваши подданные, — усмехнулся Робер, тряхнув черными локонами и подарив всем наглую улыбку. — Страх и деньги — вот то, на чем зиждется ваша власть. Они открывают любые двери, любые сердца и любые тайны. И сегодня, мои наивные друзья, я расскажу вам, как правильно воровать у народа, держа их в страхе, обеспечивая себе абсолютную власть. Запомните, когда народ ворует у вас — это преступление. А когда вы у народа — это экономика.
Я сглотнула, впервые услышав столь смелое определение.
— Итак, мы будем правильно учиться воровать у народа. Воровать у народа нужно аккуратно, чтобы народ ничего не заподозрил и не поднял бунт, — улыбнулся Робер, глядя на сонную аудиторию. — О! Мой будущий любимчик! Лучший представитель подрасстраивающего поколения. Я имею в виду родителей. Меня вы только радуете. Я умоляю вас, не отвлекайтесь от вашей мухи. Если что, я всегда смогу одолжить вам деньги под самые грабительские проценты.