Твердо установив карабин на камень, Глеб поймал в прицел грудь ближайшего мажара и потянул спусковую скобу.
Отдача толкнула в плечо. Глеб увидел, как тот, раскинув в стороны руки, начал медленно заваливаться назад, и перевел ствол на соседнего. Снова выстрелил, и его выстрел слился с выстрелом ружья Анны.
Это вмешательство подействовало на остальных странным образом. Они не залегли, не открыли ответный огонь, а неожиданно бросились бежать, прыгая меж камней, как поступала только что их жертва. Глеб выстрелил дважды вдогон, но пули не нашли целей. Анна оказалась точней. После ее выстрела дуплетом с визгом упали обе собаки, а их вожатый, громко закричал, схватился за ногу и, хромая, скрылся за камнями.
Тем временем раненый был уже рядом. Преодолев последний участок открытого пространства, повалился наземь.
– З-здорово, м-мужики! – просипел он, ощерясь яростной улыбкой. – К-как раз в-вовремя…
3 Статья 201 Уголовно-процессуального кодекса, регламентирующая ознакомление подследственного с уголовным делом перед отправкой в суд.
* * *
Внешне в доме Радзина все происходило по-прежнему. Разве что в последние дни виделся он с женой меньше, объясняя это большим количеством работы. Он видел, что Юлию его объяснения вполне устраивали, подробности ее не интересовали совершенно, и Радзину, который постоянно сравнивал ее поведение до и после своего открытия, замечая все новые признаки равнодушия и холодности, приходилось прилагать немало усилий, чтобы сохранять на лице маску спокойствия. Все это время они не встречались в постели, проводя ночи каждый в своей спальне. Радзин намеренно задерживался с возвращением домой, а входя в квартиру, старательно имитировал крайнюю усталость. Надо сказать, делать это ему было нетрудно: за эти дни Радзин заметно спал с лица, под глазами залегли непроходящие тени, он и в самом деле выглядел крайне утомленным. Юлия не выказывала ни малейшего неудовольствия, и это в глазах Радзина служило абсолютным доказательством совершенного ею преступления.
Теперь он точно знал, как ему следует поступить. Конечно же он не тронет ее и пальцем. Он ее просто вышвырнет, предварительно унизив, поставив на то место, которого она заслуживает, разъяснив предельно ясно, кто она такая на самом деле. Она вновь сделается нищей, ей никогда уже не удастся подняться, и очень скоро – не сразу, но очень скоро – она поймет, чего она лишилась, предав Радзина.
Он не тронет ее, но насчет ее ничтожества любовника Радзин подобных обещаний давать не собирался ни себе, ни кому другому. Примерное наказание этого похотливого скота должно стать важной частью разработанного Радзиным плана. Нет, он не собирался его убивать. Но урок, который Радзин ему преподаст, должен запомниться на всю жизнь. Радзин осклабился в улыбке, мысленно представив (в который уже раз!) что именно и как он сделает.