– Нет вопросов! – сказал Роланд, страшно гордый своей осведомленностью. – Точно, Ларик пару недель назад слепил новую фирму. Называется «Эко-трейдинг», кто ему такое название присоветовал – ума не приложу. Никаких других новых фирм в его конторе не возникло, это точно. А эту «Эко-трейдинг» я лично, своими собственными руками рожал. Я тебе, Боря, завтра копии всего пакета принесу, если нужно.
– Ты не шибко-то суетись. – Алямова всерьез обеспокоила чрезмерная активность агента. – Засветишься ведь.
– Кто? Я? – оскорбился Роланд. – Если я что-то обещаю, значит, будет сделано. Хоть раз я тебя подводил? Было такое?
– Не было, – согласился Алямов. – Только суеты не нужно.
– Боря, эти копии у меня уже давно есть. – Лицо Роланда лучилось гордостью и самодовольством. – Я же свой собственный архив имею.
– Надеюсь, не дома ты их хранишь?
– А что такого?
– Ну ты чудак! – заволновался Алямов. – Ты что, не понимаешь, что если они когда-нибудь заподозрят неладное – я не имею в виду конкретно тебя – то трясти начнут всех и все, вплоть до подштаников в куче твоего личного грязного белья.
– Спокойно, Боря, спокойно, – хладнокровно парировал Роланд. – Все учтено могучим ураганом. Так тебе копии нужны? Тогда завтра, на том же месте в тот же час.
– Что, опять в музее? – испугался Алямов.
– Здесь, на скамеечке, – успокоил его агент.
* * *
От места схватки они удалились всего километра на полтора – спасенный ими и наскоро перевязанный беглец слабел на глазах, и тащить его Глебу и Анне было попросту не под силу. Они решили остановиться на ночь, обнаружив более или менее подходящее место – выемку в крутом склоне сопки, недостаточно глубокую, чтобы называться пещерой, но способную укрыть от непогоды или неожиданного нападения врагов.
Костер решили не зажигать, на ужин оставалось немного печеной рыбы, которую Глеб и Анна разделили между собой – раненый есть не стал, почти сразу же погрузившись в болезненное забытье. Ночью решили поочередно дежурить по три часа. Первой на вахту заступила Анна, но возбуждение не позволяло Глебу уснуть, он сидел рядом с ней, вглядываясь в темноту ночи.
– Так кто эти мажары, Аня? – спросил он.
– В тайге есть село Мажар. Очень старое село, его жители пришли в эти места почти тогда же, когда тут поселились теленгеры. Эти люди пришли, скрываясь от властей. В то время в тайге многие прятались от властей, но эти люди были очень плохие, о селе сразу пошла дурная слава. Они убивали чужих охотников, подстерегали старателей. Однажды – уже давно, даже никто из наших стариков этого не видел, это случилось еще до революции – они пытались напасть на Тангуш. С обеих сторон было много убитых, но нашим удалось отбиться. Мажары убежали и больше не приходили на наши земли. Потом в тайгу пришла власть, сначала от царя, потом от коммунистов. Мажары подчинились власти и много лет жили тихо, хотя наши охотники все равно старались не ходить в те места. А когда десять лет назад власти в тайге снова не стало, мажары принялись за старое. В тайге снова пропадают люди, и виноваты в этом мажары. Мой муж тоже не вернулся из тайги, и я точно знаю, что с ним произошло.