– Зачем?
– Наверное, беспокоится. Как-никак двадцать миллионов…
– Чушь какая-то, – неприязненно сказал Радзин. – Какого черта он беспокоится, когда у нас официальный контракт!
– Это – Ларионов, – объяснил Дима. – У него свои представления о том, как сегодня ведутся дела, Сергей Юрьевич. К тому же мне кажется, что я ему нравлюсь.
– Насколько я знаю, ты предпочитаешь женщин? – Радзин кивнул на дверь, за которой сидела секретарша.
– Ему нравится со мной общаться, – сдержанно обиделся Власов. – Ему нечасто приходилось встречаться с людьми нашего круга.
– Думаешь, для него это имеет какое-то значение? – удивился Радзин. – Да ему на все плевать, лишь бы зеленые шелестели.
– Это не так, – покачал головой Власов. – Он, конечно, бандит, но совсем не настолько примитивен. У него, Сергей Юрьевич, есть конкретная жизненная цель. Представьте, он совершенно искренне намерен добиться уважения сограждан.
– Боже ты мой, еще один сынок Корлеоне выискался! – вздохнул Радзин. – Значит, очень хочет попасть в благородное общество? Что ж! Сегодня это несложно. Купи депутатский мандат – и тешь душу в Думе, обойдется всего в пятьсот тысяч зеленых… Но ты меня заинтересовал. Надо бы мне с ним как-нибудь познакомиться. Все-таки деловой партнер.
– А вы знаете, он будет этому очень рад. Иногда мне кажется, что он об этом просто мечтает.
– Но только не сейчас! Пусть пока мечтает. До полного завершения операции мне рядом с бандитами светиться совершенно ни к чему. Ну ладно, заканчиваем. Продолжай!
Вошла секретарша, поставила на столик кофейник и чашки, разлила кофе и неслышно удалилась. От внимания Радзина конечно же не ускользнул их короткий с Власовым обмен взглядами.
– Не обижаешь девочку? – спросил он и, заметив, что Дима тут же начал надуваться, успокаивающе махнул рукой. – Шучу. Девочка на самом деле хорошая. Мне, старику, на вас приятно смотреть.
– Ну, скажем, на старика вы не очень похожи.
– Это тебе так только кажется… У меня, Дима, многое уже позади, а у тебя – нет. В том числе совершенные ошибки. В этом разница.
– Уж не знаю, как это и воспринимать, – сказал Власов. – Ошибок совершать не хотелось бы.
– И я тебе того же желаю, – кивнул Радзин. – Это весьма болезненно. Особенно, если касается личных вопросов. Думаю, ты меня понимаешь.
– Да, – неопределенно пробормотал Дима, но в лице его при этом что-то неуловимо дрогнуло, и Радзин остро почувствовал, что Власову известно о его проблемах в отношениях с Юлией.
«Знает. Хотя знать не должен. Никто не должен знать, кроме Шаврова и его ищеек. Значит, все-таки Димочка? Ах ты, щенок!»