Зыбин намеревался предупредить обо всем Радзина сам, но того нигде не было, мобильный телефон его тоже не отвечал, тогда Зыбин, умывая руки, решил сбросить информацию ближайшему помощнику Радзина, юному гению финансов Власову. Причем поручил передать соообщение о приостановке кредитования своему референту.
Референт до Димы конечно же дозвониться уже не мог. Услышав в трубке невнятное: «Власова не будет», – он потребовал его заместителя. Трубку взял главбух, оставленный силой обстоятельств «на царстве», ему референт и передал все, что просил Зыбин, прибавив, что Алексей Ильич очень ждет звонка Радзина.
В это время в офис вернулся Шавров. Главбух, чрезвычайно обрадованный тем, что избавлен хотя бы от одной заботы, тут же переложил инфомацию и выполнение просьбы Зыбина на его плечи. Шавров понял, что времени у него гораздо меньше, чем он расчитывал. О приостановке (или окончательном замораживании) транша Ларик узнает очень скоро.
Радзин по-прежнему не отзывался ни по одному из телефонных номеров, и Шавров не знал, как это следует расценивать. Может быть, его тоже кто-то пустил в расход? Ларик или кто-то еще из неведомых Шаврову врагов? Забавно, конечно, но даже если Радзин действительно перестал существовать, на положении самого Шаврова такой поворот никак бы не отразился. Его сложные отношения с Лариком, взаимно взятые обязательства, оставались неизменными. Во всяком случае, до кончины одного из них.
* * *
Зоечка была удивительно ласкова. Она делала все, о чем Радзин не просил, а только загадывал, она относилась к нему, как дочь, как мать, как преданная жена и страстная любовница, она была совершенно безошибочна, и Радзин поражался, насколько у этой уличной девицы развита интуиция.
Она осталась у него до вечера и с радостью готова была остаться еще на сутки, на сколько угодно. Она ни разу не заговорила об оплате своих услуг – ни с самого начала, ни когда Радзин попросил ее побыть с ним подольше. Пока, утомленный любовью, он дремал на повлажневшей от пота постели, Зоечка успела приготовить скромный, но весьма вкусный стол – то ли ланч, то ли обед – яичница с сыром, аккуратно нарезанные крошечые бутерброды-канапе с мясом и свежими овощами. Свежих овощей в доме не было, и Радзин с очередной порцией удивления понял, что Зоечка сбегала за продуктами в магазин.
Они ели, и Зоечка непринужденно болтала, рассказывая о своей Ялте, о каких-то тамошних подружках. Сегодня она казалась Радзину особенно юной, отыскать на ее лице специфических отметин профессии он не мог. По правде сказать, ему совсем не хотелось думать о ее профессии. Радзин желал, чтобы его любили. Даже если все это иллюзия, даже если через несколько часов все кончится, он желал, чтобы иллюзия, по крайней мере, была совершенной.