– Пустое, друг, – пожал плечами чародей. – Ты бы разве ушел, будь за твоей спиной я?
– Но то – я, – бесхитростно ответил Тангор. – А для людей, да еще и магов, это не слишком обычно…
– С ума сойти, сколько комплиментов в одной фразе, – от души расхохотался Эллагир.
Тангор, который и сам уже понял, что ляпнул что-то не то, в смущении отчаянно затеребил многострадальную бороду и снова поклонился:
– Надеюсь, мне предоставится случай поступить так же ради тебя.
– А я надеюсь, что не предоставится, – чародей поднялся. – Еще не хватало, чтобы в нас стреляли по дюжине раз на дню! Вы посмотрите, а? – он обвел рукой луговину.
Загадочных фигур, закутанных в плащи, прибавилось: в сумерках маячило уже с десяток плохо различимых силуэтов. Долина наполнилась множеством шорохов и звуков. Путникам чудились приглушенные крики, доносившиеся словно издалека лязг железа, звон оружия, стоны и плач. Поднявшийся ветер принес с собой холод горных вершин, и друзья в считанные минуты замерзли, хоть и завернулись в плащи с ног до головы.
Вдруг, луна, наконец, вышла из-за облаков и залила долину ровным серебряным светом. Даже Тангор не смог сдержать возглас восторга: зрелище было непередаваемо красивым. Голубые, будто покрытые алмазной пылью, верхушки елей отражались в черной глади реки. Ковер трав был усыпан ночными цветами всех оттенков, от нежно-бирюзового до темно-фиолетового. Призрачные, чуть мерцающие в лунном свете силуэты воинов создавали ощущение, что это все – дивный сон.
Но, пополам с восхищением, друзья вдруг почувствовали огромную печаль. Она завладела ими без остатка, заставив вспомнить все, что было грустного в жизни. Это чувство было так велико, что даже разговаривать не хотелось. У Альрин в глазах застыли жемчужины слез: она вспоминала Эннареона. Маг тщетно пытался совладать с эмоциями и проглотить ком в горле.
– Попробуйте доказать мне, – предательски срывающимся голосом проговорил гном, – что это – тоже не магия.
– Я не знаю, – всхлипнула чародейка. – Я ничего уже не знаю…
– Смотрите, смотрите! – воскликнул вдруг Эллагир, указывая на холм с обелиском.
Тот просто сиял серебром, бросая вокруг причудливые тени. Не сговариваясь, друзья бросились к нему. Тангор, самый зоркий из них, еще издали заметил руны на камне, который днем был абсолютно гладким.
– Dael va Keirhalihir, – прочитала Альрин вслух, подбежав поближе. – Illavathan di naarh aer thi'assaeivaedh.
– Дол Киралиир, – машинально перевел потрясенный маг. – Место великой битвы и великой скорби.
– Киралиир, конечно же! – выдохнул гном. – Вот почему мне это место так знакомо…