Едва он вновь коснулся опоры, как слуха его достиг некоторый новый, необычный звук. Черный обернулся и – застыл, прирос к месту. Пористый лед лопнул, и вот огромная рваная промоина разлезалась на глазах, отнимая его от Кроткой. Густая черная вода пожирала лед, понуждая Кроткую пятиться в страхе. Она повизгивала и, приседая, металась в отчаянии вдоль разверзнутой хляби. Черный вынужденно продвигался вперед, к лесу, к лесу, уходя от наступавшей воды. Он слышал выстрелы и зычный рев двуногих. Оказавшись в безопасности, на прочном льду, Черный остановился. Кроткая застыла в зыбком равновесии, распялив лапы и поджав хвост, полусвернувшись ежом вкруг бесценной утробы. Потом случилось некоторое затишье, момент недвижения на льду и на берегу, тишина мучительно разрасталась и, наконец, взорвалась чередой ярких выстрелов. Кроткую подкинуло с места в воздух. Шлепнувшись плашмя, она издала громкий протяжный вопль и застыла.
Ветер донес обрывки запаха свежей крови. Черный втянул воздух, насыщенный смертью, и острая тоска разрослась чертополохом в груди. Он резво пошел к недалекому лесу. И теперь единственно ветер в прибрежных ивах был попутчиком его бега.
6
– Волчица-то брюхатая была, на сносях. Тяжелая, сука. Пока волочили – пальцы поморозили.
– Волки – вот поганые твари, мясо даже вороны не клюют.
Мужики гоготали, уже подогретые водкой. Директор справил славный закусон, как и обязывался, хотя трофей промыслили всего один. Но все же, видать, здорово припугнули серых, теперь не скоро сунутся в поселок.
– А шкура, шкура-то где? – допытывался Костя у мужиков.
– На кой тебе эта шкура? Продырявлена вся.
– Не-ет, мужики, шкуру я лично одному человеку обещал.
– Подумаешь, шкурку! – выдернулся Пекка Пяжиев. – Я скольким девкам жениться обещал.
– А шкурку-то Кабоев приватизировал, – тихо сказал бригадир дядя Вася.
– Как приватизировал? – Костя даже привстал.
– А через профком! – Дядя Вася сплюнул. – Да и кому еще эта шкура потребна. А у него, значится, дети. И вот он вроде унты из энтой шкуры надумал шить.
– Так ведь… это… – Костя растерянно разводил руками. – Ну… лето скоро. Какие там унты?
– А ему-то че? Уперся рогом: унты да унты.
– Ему унты, а я обещал! Ой и пьяный я… – Костя тяжело опустился на стул, уронив голову в ладони. – В общем, хреново дело, мужики! Женюсь я вроде.
Мужики ответили передышкой молчания.
– Женишься? – дядя Вася наконец взял дыхание.
– Женюсь, ну че пристали!
– Ну ты да-ал… – выпустил на парах Пекка.
– Да пока никому ничего не дал! Шкуру я обещал ей, ну, вроде подарка. А теперь-то делать чего?