Вопрос так и вертится на языке, но тут Иза вновь прерывисто вздыхает и наклоняет голову набок.
– Что это на тебе надето? – спрашивает она, и я тереблю шов кардигана.
По крайней мере, он зеленый, а не серый, но под ним белая блузка, а на джинсах заутюженные складки. Более того, в ушах у меня маленькие жемчужные сережки. С ума сойти.
– Ничего особенного, – отвечаю я, и подруга кивает, но губы у нее вновь начинают дрожать.
Так. Значит, никакого музея и книжного магазина. Это всё, конечно, весело, поймите меня правильно, но у нас критическая ситуация. И в моем распоряжении, кстати, есть кое-какие приятные вещи, которые, несомненно, понравятся Изабель. Почему бы ими не воспользоваться?
Я наклоняюсь к ней:
– Хочешь поехать во дворец?
Экскурсия по Холирудскому дворцу, конечно, получается не такая подробная, как если бы ее вел настоящий гид, и в любом случае все самые впечатляющие места открыты для общего обозрения, но Изабель, рьяный читатель светских сплетен, потрясена некоторыми укромными уголками. Мы останавливаемся в одной из гостиных, и Иза щупает кушетку, заваленную клетчатыми подушками.
– Тут, типа, сидит королева? – спрашивает она.
Привалившись к двери, я отвечаю:
– Ага. Тут располагается королевская задница. Но сейчас ее нет дома.
Родители Алекса еще не вернулись из Канады, и, честно говоря, это большое облегчение. А вот на следующей неделе…
Нет, даже думать не буду.
Мы выходим из гостиной и идем по длинному коридору. Он не такой заставленный, как в Шербурнском замке, – в нем меньше картин и безделушек, но, опять-таки, всё, что принадлежит Бэрдам, теоретически, принадлежит стране, поэтому, возможно, большинство вещей хранится в музеях. Так или иначе, коридор с высокими сводчатыми потолками шикарен. Такое ощущение, что сами камни пропитаны многовековой историей.
Мы останавливаемся у маленького окна, которое выходит во внутренний двор, и смотрим на длинную очередь посетителей. Стекло старое и волнистое, такое же, как в окнах Шербурнского замка, и за ним всё кажется размытым.
– Это дворец, – говорит Изабель, повернувшись ко мне.
– Ну да, – отвечаю я. – Он так и называется. Типа, чтоб сразу было понятно.
Сумка соскальзывает с плеча Изабель на локоть. Странно видеть Изу, которую я сто лет знаю – с ее черными волосами, заплетенными в небрежную косу, в порванных на колене джинсах, с нелепой, сшитой из твидовых квадратиков сумкой, которую она так любит, – в этом совершенно чужом месте. Странно по-хорошему, поймите меня правильно. Я настолько счастлива видеть здесь кого-то помимо разнообразных Флисс и Поппи, что впору заплакать.