Мы зашли в роскошный холл, поражавший резьбой по камню, позолотой, зеркалами, хрустальными подвесками в большой люстре и светильниках. Под высокий потолок уносился гул голосов, гости поднимались по широкой лестнице, уходившей наверх двумя крыльями. На нас косились с любопытством, удивлением и недоумением, дамы прикрывались веерами и шептались, а я вспоминала, чему учили в пансионе, и изо всех сил старалась сохранить невозмутимое лицо. Дядя раскланивался по пути с кем-то, представлял нас — и снова любопытство, удивление, и мы спешили дальше, не давая возможности задержать нас беседой.
Я рассматривала дворец с искренним восхищением, ведь до этого никогда не бывала в подобных местах. Князь, правивший севером, жил себе отдельно, пышных приемов не устраивал, да и незачем мне к нему было наведываться. А тут — пришлось… До тронного зала, где и проходили всякие торжественные мероприятия, мы добрались через анфиладу великолепных гостиных, отделанных в разных стилях, и ни разу не повторявшихся. К моему тихому ужасу, просто так зайти не удалось: распорядитель с каменной физиономией громко стукнул позолоченным посохом в мраморный пол, и усиленный магией звук разнесся далеко.
— Леди Мирабела Танри, Хранительница Живого Пламени, — зычно объявил он, и мне захотелось съежиться и забиться в самый дальний угол, и желательно потемнее. — Лорд Артен Танри с сыном, и снежные лорды.
Конечно, голоса тут же замолкли, и все эти гости разом посмотрели в нашу сторону. Только музыканты тихонько наигрывали в дальнем углу залы. У меня пересохло в горле, но я лишь крепче вцепилась в локоть лорда Роберта и шагнула в зал с гордо поднятой головой, ни на кого не глядя.
Перед нами расступались, давая дорогу, и это ужасно смущало и нервировало, я оказалась не готова к такому пристальному вниманию. Но послушно шла куда-то вперед, за дядей, гости расплывались в одно сплошное размытое разноцветное пятно, пока в себя не привел властный, глубокий голос, раздавшийся неожиданно рядом:
— Ох, ну наконец-то, юная леди, мы уж испугались, что останемся без Хранительницы.
Признаться, от общей напряженности и нервозности я чуть не подскочила, но сумела удержаться и всего лишь вздрогнула. А потом посмотрела на того, кто заговорил со мной. Я сразу поняла, кто это, потому что такой взгляд, пронзительный, пристальный, тяжелый, может быть только у короля. Что же до внешности — она была под стать взгляду. Широкие плечи, обтянутые серебристо-серым камзолом, белоснежное кружево заколото крупной булавкой с дымчато-серым крупным камнем. Каштановые волосы прихвачены узким золотым обручем, орлиный профиль. Его величество возвышался надо мной на целую голову, и приходилось смотреть на него снизу вверх. Рядом стояла миниатюрная по сравнению с ним женщина с отточенно-вежливой улыбкой, светлые волосы уложены в замысловатую прическу, украшенную изящной диадемой. Шикарное платье ее величества из узорчатого серебристого шелка отлично сочеталось с нарядом короля. А еще… Ох. Сердце отчего-то сжалось от неясного, но весьма нехорошего предчувствия.