— Иржик, а где мама? — спросила она слугу.
— Ваша благородная матушка пошла на рынок, — флегматично отозвался тот, продолжая строгать заготовку.
— А почему ты с ней не пошёл?
— Не видите, я занят? — пожал плечами чех, не отрываясь от дела. — К тому же, сейчас в доме никого нет, и если бы я ушёл с госпожой Мартой, вас было бы некому охранять!
— Так ты на страже, — протянула Шурка.
— Именно, — скучным голосом отозвался Иржик, которого не так просто было расшевелить.
— Тогда сторожи, а мне нужно ко двору!
— Что значит "ко двору"?
— Я закончила куклу и хочу подарить её сестре. Что тут непонятного?
— Ну-ка, покажите… да, получилось очень хорошо! Если остальные будут не хуже, то мы сможем заработать на каждой не менее десяти талеров.
— Вот ещё! Плюнь мне в глаза, если мы станем продавать их меньше чем за полсотни!
— Что вы такое говорите, ваша светлость! Во-первых, если я буду плевать в глаза принцессам, то меня, скорее всего, повесят и правильно сделают! Во-вторых, полсотни талеров деньги совсем уж несуразные! Никто столько не заплатит за такую безделицу. Я и десять-то сказал, немного погорячившись.
— Спорим?
— Ну уж нет. В прошлый раз, когда мы спорили, вы проиграли, но всё перевернули так, будто всё было наоборот. Нет, с меня хватит!
— И вовсе всё было не так! Ты, действительно, проспорил, а теперь так говоришь, чтобы не отдавать залог.
Иржик в ответ только пожал плечами, и снова принялся за работу, ясно давая понять, что разговор окончен. Но Шурка была не из тех, кто так просто сдаётся. Одарив флегматичного чеха на прощание недовольной гримасой, она громко топая башмаками прошла по лестнице на второй этаж, затем, застыв на секунду прислушалась и, убедившись, что за ней не следят, прошмыгнула к чёрному ходу и скоро была в конюшне. Выйти оттуда на улицу не составляла ни малейшего труда и девочка, довольно напевая, двинулась в сторону ратуши.
Идти было недалеко, всего три квартала и она быстро добралась до места, не забывая по пути глазеть на здания и прохожих. Дом, в котором проживала герцогиня с детьми, находился подле ратуши и формально хорошо охранялся. То есть у главного входа стояла бдительная стража и зорко смотрела, чтобы мимо них не пробрался злоумышленник. А вот чёрный ход, которым пользовалась прислуга, караулили куда менее тщательно, и юная принцесса уже неоднократно пользовалась этой прорехой в охраняемом периметре. Нужно было лишь дождаться возвращавшуюся с рынка или ещё откуда прислугу, и, увязавшись за ними, пройти мимо городских стражников, пока те заигрывали со служанками.