— Но я могу сказать, что недавно там произошла еще одна смерть, — продолжила мама. — Это было в газетах, так что я не нарушу тайну, сказав тебе.
Никки ни о чем таком не читала, но она сознательно игнорировала все, что касалось де Винсентов.
— Что за смерть?
— Помнишь их кузена Даниэля? — Когда Никки кивнула, ее мать продолжила. — Однажды ночью он вломился в дом, угрожая Люциану и его девушке. Хотел убить. Девлин их защитил.
— Что? — Никки опешила. — Девлин убил Даниэля?
— Самооборона, — подчеркнула мать. — Ходили кое-какие слухи о смерти мистера де Винсента… Что это не было самоубийством. Что кто-то повесил его, обставив все как суицид.
Никки едва не уронила челюсть на стол.
— Один из детективов считает, что это могло быть делом рук Даниэля.
— Почему?
— Он издержался. Ему нужны были деньги, а ты знаешь, что они делают с людьми.
Никки сидела как громом пораженная. Даниэля она тоже знала плохо. Он всегда был рядом с Мадлен.
— А как Даниэль связан с возвращением Мадлен?
Ее мать выпрямилась.
— Это заходит в те области, о которых мне говорить неудобно, но я уверена, ты помнишь, насколько близки они были с Мадлен.
Она открыла рот и тут же захлопнула его, когда ее озарило: мать намекала на то, что все это время Мадлен была с Даниэлем? И если это так, то состояли ли они в отношениях?
Что за черт?
Они ведь кузены! Никки чуть не пролила кофе. Неужели она права в своих предположениях? Что бы ни произошло с Мадлен, это оказалось в высшей степени драматично и мрачно.
— Каково было снова увидеться с Габриелем? — внезапно спросила мама.
На этот раз Никки едва не поперхнулась кофе.
— М-м-м, нормально.
Мать смотрела понимающе.
— Хм… — Чувствуя неловкость от смены темы, Никки заерзала на стуле. Она понятия не имела, знали ли родители, как сильно она влюбилась в Гейба, но они были не слепые и, если судить по Девлину, все это видели. Но девушка точно знала, что никто понятия не имел о том, что произошло в ночь перед тем, как она уехала в колледж.
Де Винсенты не единственные в доме были способны на убийство.
Ее родители точно убили бы Гейба, а ее бы заперли навечно, если бы узнали.
* * *
Было слишком рано, но Гейб лежал с открытыми глазами, уставившись в потолок.
В висках стучало.
А член стал таким твердым, что им можно было гвозди забивать.
Проклятие.
Он слишком много выпил прошлой ночью, не остановившись после того, как узнал, что Ник ушла. И он точно знал, во сколько она уехала на своем стареньком «форде», потому что вышел на галерею, когда она разворачивалась по кольцу.
Наблюдал за ней словно какой-то маньяк.