– Нет, я… – Лера лихорадочно вспоминала, что именно про здоровье. – Никогда их не снимаю, потому что…
Черт, что же там было? Внутренний голос подсказывал, что можно просто сослаться на проблемы со зрением, но Лера, панически вспоминавшая нужный диагноз, его не слышала.
– Должно быть, у вас что-то с глазами, – деликатно пришла ей на помощь Эвелина. – Простите, что спросила, это было бестактно с моей стороны.
– Да, с глазами, – радостно закивала Лера.
Она видела, что няня не верила в эту версию, которую сама же и предложила, чтобы помочь гостье, но ей было плевать. Однако после этого задерживаться в гостях Лера не стала, сославшись на какие-то срочные дела. Дела у нее действительно были, но вовсе не те, о которых стоило рассказывать посторонним людям. Попрощавшись с Гретхен, Лера схватила рюкзак и шмыгнула из квартиры, успев заметить странный взгляд, брошенный на нее Эвелиной, но тут же забыв о нем. Ее ждала гадалка, какое ей дело до чужих взглядов?
Данил сдержал обещание и не стал откладывать обследование Риты в долгий ящик. Когда врачи засобирались домой после смены, оставляя дежурившую Риту отдуваться одну, он халат не снял. Нажал кнопку на чайнике и принялся копаться в шкафу, где хранились коробки с чаем, банки с кофе, упаковки печенья и коробки конфет, которыми пациенты щедро одаривают врачей в любом отделении.
– Ты домой не идешь? – поинтересовалась Рита, втайне надеясь, что он задержался, чтобы заставить ее выпить чашку чая и выпить его с ней. Когда ей успели понравиться их совместные чаепития?
– Нет, – отозвался Данил, ставя на стол две чашки. Сердце радостно екнуло: она была права, он собирается выпить с ней чаю. – Я сегодня дежурю вместо тебя.
Рита удивленно приподняла брови.
– Зачем?
– Затем, что я договорился с Семеном Михайловичем, ты сегодня ночью проходишь у него обследование.
Брови уехали еще выше, грозя и вовсе покинуть пределы головы. Семен Михайлович Старостин был главой отделения диагностики в их больнице, имел какое-то невообразимое количество научных работ и званий, и никто до сих пор не понимал, как главврачу удалось уговорить его прийти работать в эту больницу. Запись к нему велась за полгода, да и то брал он не всех. Подпольная кличка «Доктор Хаус» приклеилась к нему давно и прочно, хотя характер он имел куда более приятный. Рита даже не рассчитывала попасть к нему, уж слишком мелкого полета коллегой она была. И тем более не думала, что ради нее Старостин станет работать ночью. Хоть он и обладал острым умом и потрясающим профессионализмом, возраст его приближался к семидесяти, должно быть, работать ночью после смены ему уже не легко.