Если изменится жизнь, то законы можно поменять быстро, это в руках парламента. Сегодня за жуткие убийства наказывают 10-15 года тюрьмы, а убийцы сплошь от 15 до 25 лет. В тридцать с небольшим эти подонки выйдут на волю и будут убивать вновь, тут- сомнений никаких. Для кого такое милосердие? За жизнь нужно расплачиваться только жизнью! И тут не надо оглядываться на законы сытого Запада, убивают ведь у нас и нас.
Самое интересное, что народ, в случае референдума, обязательно проголосовал бы за смертную казнь. Такого разгула преступности и беззакония, наступившего с приходом к власти М.Горбачева, история еще не знала. Побиты все криминальные рекорды, и даже фальшивая государственная статистика преступлений, заниженная в десятки раз, пугает людей. Но этого никак не понимают законодатели и чины, призванные бороться с преступностью.
- Что для вас означает понятие - свобода? Сегодня вам легче дышать как гражданину, как писателю?
- Я давно был убежден, что если у человека нет внутренней, личной свободы, то и внешняя, разрешенная, декларированная свобода ему тоже не очень нужна. Время лишь подтвердило мою правоту - большинству граждан нынешняя свобода оказалась в тягость, они бы ее с удовольствием променяли на что-нибудь гарантированное, материальное...
Совсем юным 15-летним мальчишкой я прибился к редкой по тем временам в Актюбинске компании стиляг. Небезопасное увлечение - могли отчислить из техникума, лишить общежития, дружинники могли порезать твои единственные узкие брюки. Но на это меня толкала внутренняя свобода. Мой личный вкус, мое понимание моды, эстетики. Позже я и дня не был в КПСС, хотя хорошо знал, что с партийным билетом шагать по жизни легче. Это тоже осознанный выбор, чтобы сохранить внутреннюю свободу. Любое членство, особенно в идеологической организации, крепко обязывает. Издав первые книги, я тут же написал роман о мафии, о партийных казнокрадах, о бесправности гражданина, даже если он и прокурор. Наверное, я догадывался, что меня за это по головке не погладят уж я-то знал хорошо тех, о ком писал.
Результат известен - я стал инвалидом, в пятьдесят лет пришлось оставить в Ташкенте роскошную квартиру, загородный дом, отлаженный быт и начинать жизнь в России с нуля: с прописки, гражданства, жилья. Кстати, сорок лет назад в Ташкенте, чтобы получить прописку, я вынужден был год отработать слесарем на авиазаводе, имея уже диплом и опыт инженерной работы в Экибастузе. Судьбу эмигранта в России я хлебнул сполна. Только спустя восемь лет, у меня появилась крыша над головой, которую мне никто не дал. Свобода одним указом "О свободе" не реализуется, равно как и демократия, которую сегодня обыватель ждет, не дождется. И не дождется, как вчера не дождался коммунизма.