.
В советском законодательстве критерии пределов необходимой обороны некоторое время отсутствовали, и только Основы уголовного законодательства СССР и союзных республик 1958 г. дали определение эксцесса обороны (ст. 13) – «явное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства».
Эта дефиниция была заимствована УК РСФСР 1960 г. (ст. 13) и практически в том же виде присутствует в ст. 37 УК РФ 1996 г. Федеральным законом от 14.03.2002 г.[371] были внесены изменения в редакцию ст. 37 УК. Однако по-прежнему эксцесс обороны видится в умышленных действиях, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.
По-иному трактуется превышение пределов необходимой обороны в УК Украины. Законодатель признает эксцессом обороны лишь случаи причинения тяжкого вреда здоровью, который явно не соответствует не только опасности посягательства, но и обстановке защиты (ч. 3 ст. 36).
Согласно данной норме, причинение смерти или менее тяжкого вреда при защите не будет являться превышением пределов необходимой обороны, даже если они явно не соответствовали опасности посягательства. По-видимому, обороняющийся будет нести ответственность на общих основаниях за фактически причиненный вред.
К достоинствам ст. 36 УК Украины следует, пожалуй, отнести следующее положение: «Лицо не подлежит уголовной ответственности, если вследствие сильного душевного волнения, вызванного общественно опасным посягательством, оно не могло оценить соответствие причиненного им вреда опасности посягательства или обстановке защиты» (ч. 4 ст. 36). Ранее нами отмечалось, что в чрезвычайных обстоятельствах обороны лицо не может в полной мере соизмерить свои действия с опасностью посягательства. Введение анализируемой нормы в Уголовный кодекс Украины усиливает эффективность общей превенции и позволяет избежать многих случаев необоснованного привлечения к ответственности.
Уголовный кодекс Грузии определяет превышение пределов необходимой обороны как явное несоответствие обороны отражающего посягательство лица характеру и опасности нападения на него (ч. 4 ст. 28). Данная дефиниция имеет ряд особенностей. В их числе можно отметить следующие:
– законодатель связывает характер обороны с характером нападения. Между тем нападение является лишь частным случаем общественно опасного посягательства, против которого, по УК РФ, возможна необходимая оборона (ст. 37);
– более того, в УК Грузии не содержится указаний на субъективную сторону эксцесса обороны, что вряд ли можно признать обоснованным.
Уголовный кодекс Киргизии, в отличие от грузинского УК, специально оговаривает, что причинение вреда по неосторожности не влечет уголовную ответственность. Данное предписание закона, на наш взгляд, заслуживает искреннего одобрения.