Однако не следует акцентировать внимание лишь на данном аспекте проблемы. Помимо субъективной и отмеченной нами объективной стороны преступления, поведение жертвы в определенной мере характеризует и личность виновного.
Как справедливо отметила В. С. Минская, «неправомерное или иное безнравственное поведение потерпевших снижает самоконтроль лица, совершающего преступление, поскольку это лицо принимает решение о преступлении в трудных условиях, в состоянии эмоциональной напряженности, и, следовательно, решение принимается не по убеждению в его правильности, а потому, что субъект преступления не обладает достаточной выдержкой и не может тщательно обдумать это решение»[515]. Ранее нами отмечалось, что лица, совершающие преступление вследствие отрицательного поведения потерпевшего, не имеют антиобщественной установки. При совершении преступления у них преобладает ситуативная, а не ценностная доминанта. Личность виновного чаще всего характеризуется такими психическими чертами, как импульсивность, несдержанность, вспыльчивость, агрессивность и т. д.
Суды, как правило, поведению потерпевшего придают предустановленно-типизированный характер и не учитывают при индивидуализации наказания различные эмоциональные реакции виновного, обусловленные таким поведением. Очень часто страх, растерянность, гнев и другие эмоциональные взрывы, не имеющие характера аффекта, не признаются судом достаточными для смягчения наказания.
При проведении выборочного исследования уголовных дел по преступлениям против личности такая практика встретилась нам в более чем 60 % приговоров.
В то же время суды нередко расширяют понятие «отрицательное поведение потерпевшего» и считают таковым нахождение жертвы в нетрезвом состоянии в момент совершения преступления, оставление своих вещей без присмотра, а также виктимологическую провокацию при изнасиловании. С этой позицией трудно согласиться.
Употребляемый законодателем термин «противоправность и аморальность поведения потерпевшего» не может, на наш взгляд, включать в себя любое поведение лица, отклоняющееся от правовых, моральных и нравственных норм. И уж тем более не включается в данное понятие правомерное поведение. Как нам представляется, оставление потерпевшим своих вещей без присмотра есть не что иное, как реализация им своих полномочий собственника. А так называемое легкомысленное поведение потерпевшей от изнасилования является проявлением ее половой свободы.
Как справедливо отметили Г. В. Антонов-Романовский и А. А. Лютов, «оценка поведения жертвы изнасилования должна исходить из признания за женщиной равного права на регулирование интимных отношений, права вести себя так, как она считает нужным и допустимым в любой ситуации, в том числе «сексуально напряженной» или «раскованной»»