Когда покончили с пловом, Изольда предложила потанцевать:
— Я думаю, уже можно.
Танцевали медленно, едва переступая ногами. Рука Валентина лежала у Изольды на спине, и он ощущал напряжение ее мышц под тонкой теплой тканью блузки.
— Балдеж! — Изольда властно завела другую его руку себе за спину. — Валь, я купаюсь в твоих биотоках…
— Я тоже.
Между тем из головы не выходило увиденное во сне, и он смотрел на Изольду с таким щемящим чувством, словно видел ее в последний раз.
Музыка кончилась. Опускаясь в кресло, Изольда потянула Валентина за руку. Опустившись на пол, он обхватил обеими руками ее точеные лодыжки.
— Я бы всю ночь вот так просидел, — блаженно улыбаясь проговорил он, глядя на нее снизу вверх. — И завтра, и послезавтра…
— Но я хочу вся, вся купаться в твоих биотоках! — прошептала Изольда. — Вся!..
Защитная реакция на этот раз не сработала. Аллергии как не бывало.
* * *
Утром ему пришлось рано вставать на работу. У Изольды же в этот день был отгул. Она разогрела остатки плова, напоила Валентина чаем и, провожая его, велела позвонить вечером в понедельник.
— А что, до понедельника не увидимся? — огорчился Валентин.
Оказывается, в эту ночь и с воскресенья на понедельник у нее дежурства, а вечером в субботу день рождения у одной ее хорошей знакомой.
— Доживем до понедельника? — спросила Изольда, ероша ему волосы.
— Доживем…
— Зато как я тебя буду ждать!
Всю последнюю неделю Валентин не бывал у Иды, обходился телефонными звонками, и этим вечером — после настойчивых приглашений, которые чем дальше, тем все более невыдержанно сопровождались упреками и даже угрозами «всерьез обидеться» — решил навестить ее.
Случилось то, чего он и боялся: едва переступил через порог, как Ида заключила его в объятия и горячечно зашептала в ухо:
— Валька, ты что со мной делаешь? Неужели ничего не видишь, не понимаешь, не чувствуешь? Или я так изменилась, подурнела, что уже совсем не нравлюсь тебе? Валька, я с ума схожу! Я теперь только о тебе думаю, каждую минуточку. Жду тебя, жду, а ты не приходишь и не приходишь… — она вдруг резко отстранилась и с виноватой улыбкой, смаргивая с ресниц слезы, велела снимать пальто и шапку, затем, ухватив за руку, провела в гостиную, усадила в кресло и сама села напротив. — Извини меня, Валька, но я просто в отчаянии. Вся извелась. Мне кажется, что ты меня избегаешь намеренно. Это правда? — она опять взяла его за руку. — Я что, совсем не нравлюсь тебе? Или ты все еще не можешь простить старого, что случилось когда-то? Но ты ведь сам виноват…