«Наверное, вошел?» — горестно спросил Кутличан.
«Скажу — нет. На этот раз не успел».
«Как так?»
Дух дудки-омока рассказал.
Он будто бы увидел занесенное копье и рассердился.
Известно, чем дольше душа покойного задерживается в среднем мире, тем злей становится. Тунгусы, пораженные падением и бегством Носуги, стояли молча, опустив копья и луки. Из деревянной урасы в открытую дверь смотрели у рта мохнатые. Потом один вынес огнивный лук. Так его тунгусы называют. Тяжелый огнивный лук, по-другому — кремневое ружье.
Гром выстрела распугал тунгусов.
Убегали с криком, на бегу бросали оружие.
«Тогда вышли из деревянной урасы остальные у рта мохнатые, — негромко сказал дух дудки-омока. — Долго смотрели на тебя, Кутличан. Потом начали говорить по-своему. Я подумал, что это они договариваются тебя съесть, а они внесли тебя в деревянную урасу. Там на поляне три таких урасы, называют — острожек. Я подумал, теперь уже, точно, убьют тебя, а они отвар травы дали тебе, мясо сварили. Ты этого мяса поел, в твоей голове посветлело, и ты уснул. Я, невидимый, сел в изголовье, а снаружи закричали: «Медведь!» А кто-то ответил: «Что ты, что ты!» Они по-своему закричали, но я сразу понял, что увидели твоего Корела».
«Шел меня спасти?»
«Сейчас уже не знаю».
«Его испугали? Он ушел?»
«Они снова огнивный лук вынесли».
Кутличан заплакал. Оказывается, голову Корела повесили на воротах.
Он не хотел плакать, но в маленьком мире столько зла и все часто идет совсем не так, как нужно. Это, наверное, потому что шаманов мало, решил он, иначе все ходили бы строго по запаху и звуку бубна. Но столько шаманов в маленьком мире нет, не наберется, потому ничего не получается. Кутличан сильно жалел Корела. Думал — это неправильно. Это неправильно, что мир так устроен. Потом стал думать о девушке Ичене. Это тоже неправильно. Кто захочет войти в полог девушки Ичены — так сразу умирает. Наверное, и я скоро умру.
«Зачем они убили Корела?»
«Для них он просто медведем был».
23.
Открылась дверь.
В урасу вошел человек.
В летней кукашке, длинное лицо, волосы как у ворона, только у ворона не волосы, а черные перья с отливом. Посмотрел на Кутличана, успевшего закрыть глаза. Посмотрел на тлеющий огонь в очаге. Больше ничего не заметил. А Кутличан из-под опущенных век тихо рассматривал у рта мохнатого и думал, что, может, это он убил Ириго. Тунгус мог убить Кутличана, а чужой взял его под защиту и убил Ириго. И еще подумал: другой тунгус, который Носуга, бегает сейчас в лесу от дерева к дереву, стенает. Потом Носугу поймают, привяжут к столбу в отдельной урасе. С пеной у рта Носуга будет грызть деревянный столб, плакать и прыгать, но не уйдет, не сможет.