«Даёшь тачанки!!!» И несутся.
И пулемёт, и сабель звон,
Колёсных спиц коловращенье,
Времён и сущностей смешенье.
Врага теснят со всех сторон.
Их босс горазд на ухищренья —
Не дал забрать себя в полон,
Сбежал один. Пришельцев смяли.
Под угасающей Луной
Глядел я, как кончался бой.
Скульптуры по местам стояли,
Самсон на льве спешил домой.
Солдаты пушки зачехляли.
А я?! Всю ночь стишки строчил?
Расселся тут, поэта корчу,
На деле лишь бумагу порчу.
Указ от рыбы получил?!
«А ну, мой пёс, покажем чёрту?
Авось догоним!» Нил вскочил.
Мы вихрем ринулись в машину
И к Петербургу понеслись.
На вираже мы ворвались
На Ушаковский мост, где шины
С разгону угодили в слизь,
Пошли на юз. С моста вершины,
Неуправляемо крутясь,
Как будто бес нас взял на вертел,
Мы мчались камнем в лапы смерти,
Но всё же встали. В руль вцепясь,
Сижу. Вдруг, верьте иль не верьте,
Но вышла Любочка на связь.
Я, право, не посмел отбиться.
Тут началось: и «где ты был?»,
И «ты меня совсем забыл»,
И «до тебя не дозвониться»,
И «не мычи, как имбецил,
Забыл любовь и лето в Ницце?».
Я слушал, будто бы во сне,
Но видел явственно: как птица
Она в своём «Сузуки» мчится.
Она спешит навстречу мне,
Ей «нелегко любить тупицу».
«Чем насолила я судьбе,
Что у тебя мозгов нехватка?!
Впредь, умоляю, без затей.
Пойми же, что и мне несладко!
За мною тысяча чертей
Снуют, один другого злей.
Скольжу, и серой пахнет гадко.
Коль не сиделось тебе дома,
Коль не писалось за столом,
А лучше рваться напролом,
Невесть куда, спеши к грифонам.
На мостик Банковский. Бегом.
Они помогут. Но влюблённым…»
Я вскрикнул: «Люба, наших уз
Не разорвёт ничто на свете.
Слова твои меня, как плети,
Хлещут. Я люблю, люблю и мчусь!»
«И где ты есть?» — «Я у мечети».
«На связи будь… не отключай блютус».
«Ты где сама?» — «Лечу на красный
По Лиговке. Я никогда
Так не неслась. Туда-сюда
Метутся черти. Ник, мне страшно.
Несётся следом чехарда.
Ник, неужели всё напрасно?!
Не отстают, не отстают.
Сигают, словно в них пружины,
Я не могу!!! Давай же, Джимми!
Оторвалась. Мне вслед плюют.
Какие мерзкие вражины».
Я перебил: «Ой! Ваську бьют!»
«Ты что, Никита, что за Васька?»
«А, это чёрт. Я тут, у Мойки…»
Гляжу, три беса, бак помойки
Перевернув, орут: «Вылазь-ка.
Попался, голубь перестройки.
Тащи! Мурло ему расквась-ка».
Метелят трое одного.
Кто кулаком, а кто копытом,
Поди, уж кости перебиты.
Он сам из них, но жаль его.
Багажником, уже побитым,
Цепляю ближнего. Того,
Что самый рьяный. Получи!
Сдаю назад и бью второго.
Ещё бегут. Да тут их много.
Василий вырвался, кричит,
Бежит к машине хромоного.
Мне было с ним не по пути,
Но паразит вцепился в дворник