— У меня больше нет, — хмуро посмотрев на тару, ответил Роман.
Бутылка тут же наполнилась. Роман принюхался.
— Спирт? — недоверчиво спросил он.
— Чистейший, — подтвердил черт.
— Здорово, чудеса!
Черт скромно потупился и отмахнулся волосатой лапой.
— Такие чудеса и нам, чертям, под силу, не только им, — черт посмотрел на потолок.
— И что я должен делать? — спросил Роман.
В руках черта появилась золотистая авторучка.
— Вот, просто подари ему ручку, ведь он, кажется, пишет, а потом печатает.
— И что? — Роману казалось, что в его комнате появился еще один сидящий в кресле черт.
— Ничего, — черт устало вздохнул, — пусть пишет.
— А потом?
— А потом он сам попадет в тот мир, о котором пишет.
— И…?
— Ты же знаешь, о чем он любит писать?
— И ему крышка?! — радостно объявил Роман.
Оба довольно расхохотались.
— Крышка, крышка, — кивал головой черт.
— А что, вам досталось от него? — Роман захихикал.
Черт недовольно скривил пятачок:
— Не в этом дело… Просто за все нужно отвечать.
— Правильно, пусть ответит, пусть ответит за все, что он пишет, — Роман поднял бутылку: — Выпьем?
— Нет, мне пора, — черт развел руками, — работа, сам понимаешь.
Кресло внезапно стало пустым.
— Не забудь про ручку! — откуда-то донесся голос.
Роман три раза подряд икнул, затем огляделся — комната была пуста.
— Да, сегодня я заработался до галлюцинаций.
Роман нетвердой походкой прошел к креслу, в котором недавно сидел черт. Осторожно присел.
— Как я устал, — вздохнул Роман, вытягивая ноги, он посмотрел на шариковую золотистую ручку. — Красивая. Подарить такую Буеву? За какие заслуги? — Роман поднес ручку к глазам: — Из чего она сделана? Какое-то золотистое стекло с рубиновыми прожилками, непонятно как разбирается и вставляется стержень. Может, оставить ее себе?
Роман вскрикнул, ручка обожгла ему пальцы и покатилась по ковру.
— Ну хорошо-хорошо, — злобно прошептал Роман, дуя на пальцы и с опаской косясь на ручку. — Я подарю тебя Буеву, чтобы упечь его в мир иной.
Роман всхлипнул:
— Прости, Саша, Боливар не выдержит двоих: кто-то один из нас должен остаться здесь.
Роман икнул, откинувшись на спинку кресла и протяжно, со свистом захрапел.
Ручка, скрипнув, прочертила по бумаге невидимую линию.
— Что за черт, — выругался Саша. — Неужели стержень кончился?
Подаренная недавно Дроздовым ручка со вспыхивающими внутри пурпурными огоньками ему очень нравилась, именно ею он начал писать свою новую повесть. То, что она уже отказала, было совсем некстати.
Саша вырвал лист из блокнота и попробовал ее расписать, но ручка только рвала и царапала бумагу. В сердцах Саша встряхнул ее. К его удивлению, из ручки вылетела и попала на рукописную тетрадь алая клякса, хоть и писала она до этого черной пастой. Завоняло чем-то противным, Саша принюхался: где-то рядом палили свинью. Внезапно ручка раскалилась докрасна, и Саша, вскрикнув, отбросил ее. Прокатившись по столу, ручка упала на пол, тут же вспыхнула клякса, и пламя мгновенно охватило рукопись, словно она была пропитана чем-то горючим. Саша закричал и потянулся к тетради, но ничего не успел сделать — из-под ног вырвался столб черного, пахнущего серой дыма и Саша, потеряв опору под ногами, стал проваливаться. Он попробовал вцепиться в стол, но полированная крышка стола легко выскользнула из-под пальцев. Саша закричал тонким и пронзительным фальцетом, черная труба дыма засасывала его все глубже и глубже…