— Ваше величество! — взмолился Звездочет, но его вопль оставили без внимания.
— Лейтенант Крис с двумя солдатами, — закончил король, испытующе глядя на меня.
— Прекрасная компания, — отозвался я.
— Если что, они привезут вашу голову для захоронения в склепе замка, а сами освободят принцессу, — ухмыльнулся король.
— Ваше величество, я всегда к вашим услугам! — граф Василиск вновь воскрес, на лице его пробился здоровый румянец, он зловеще посмотрел на меня.
«Теперь по тебе не отвертеться», — говорил его взгляд.
— Я освобожу принцессу и сам покараю Ворлока, если это не удастся Защитнику! — проговорил Василиск и приятно мне улыбнулся.
— Разрешите отправиться с ними в погоню и мне, ваше величество, я хорошо знаю те места?! — вмешался Оутли-Шумахер.
— Нет! — отрезал король.
— Отлично! — воскликнул я и подмигнул Василиску. — Граф, собирайтесь живее, не заставляйте меня ждать.
— Ты дурак, — шепнул мне напоследок Оутли-Шумахер, когда я спешил из зала. — У барона было пятнадцать человек. Счастливо и возвращайся с головой!
— Не принимай так близко к сердце, — улыбнулся я, — ты еще будешь моим капитаном.
«Дело сделано!» — говорил палач, отрубая невинной жертве голову.
Через час мой небольшой отряд уже мчался на юг в сторону владений барона Ворлока.
Вот они, приключения, их не ждешь, а они навязчиво приходят и выдергивают вас из теплой пастели с одной лишь целью — проверить на прочность вашу шкуру, а мозги — на сообразительность.
Погоня, это песнь ветра в ушах и чувство разгорающегося жара под сердцем. Погоня — сладко-горькое слово, потому что на устах вкус изнуренной солнцем степи, бескрайней, раскинувшейся перед нами, словно море и исчезающей за линией горизонта.
Погоня!
Нас было двенадцать человек против пятнадцати человек барона Ворлока, потому что с лейтенантом Крисом, который, кстати, оказался неплохим парнем, отправилось не двое, а шесть гвардейцев. Мы имели лошадей для смены и провианта на трое суток.
Я радовался, впервые покинув королевский замок и крикливый, тесный столичный городишко. Я уже предвкушал вечером какое-нибудь жаркое на углях вместо набившей оскомину, но так любимой королевским двором под страхом смертной казни рыбы.
Моя лошадь, подарок принцессы, с тонким поэтическим именем — Элегия (откуда они выкопали это слово, сколько я не приставал, никто не мог мне ответить толком), бежала легко и быстро, не ощущая усталости.
Со всех сторон раскинулась широкая и привольная, так и хочется добавить — украинская, степь, а в поле… выехал в разведку против басурман отряд казаков. Чу! Крымских татар видно не было, нас окружала высокая, в рост человека, зеленая трава. Старая дорога — две колеи от телег — петляла среди этих пампасов.