Щедрый, некогда плодородный, питающий слой почвы исчез, земля оказалась обнаженной и моментально покрылась сетью морщин — оврагов, трещин, неизвестно в какой ад уводящих провалов. Пустыни и берега океанов атаковали дюны, солончаки и пылевые бури — под их быстрым блицкригом навечно оказались погребенными вечные города вроде Рима, огромные страны вроде России.
Человечество отступало, паниковало, бежало, сходило с ума в оргиях новых религий, революций и продолжало бороться с ожесточенностью бойца, знающего, что это может быть его последней схваткой. Всего лишь дилемма: приспособиться или с честью уйти.
Гигантские заводские комплексы-города продолжали работать в безостановочном аварийном режиме, над ними зависли огромные свинцовые облака, которые был не способен разогнать сильный ветер, солнце сквозь них не проникало, заводские зоны называли сумеречными. Застывшие облака… Огромные воздушные острова иногда подергивались рябью, слегка покачивались и медленно дрейфовали — создавалось впечатление, что если когда-нибудь они рухнут, то это будет огромной свинцовой могильной плитой на общем саркофаге Земли.
Редкие кислотные дожди дожигали то, что еще пыталось расти, превращая города в рыжие руины, кое-где вспыхивающие яркими пятнами ядовитого фиолета, серебрянки, пурпура различных окислов.
Животные вымирали, мутировали, как и человек… Районы вне городов стали загадочными безлюдными пустынями — зонами реакций, их не посещали даже исследователи кабинета по охране экологии, он образовался тогда, когда уже нечего было охранять. Никто не мог объяснить, кто и что там живет, иногда на окраинах городов, среди покинутых руин, можно было услышать дикий, леденящий кровь в жилах, нечеловеческий вой, вырывающийся из клубов ядовитых испарений.
Люди выбрали решение проблемы под номерами два, правда, речь уже шла не как с достоинством уйти, а как, пока не поздно, бежать. Человечество в каком-то исступлении принялось строить, выводя на орбиты и там производя монтаж серии Звездных Скитальцев, мегамодулей, рассчитанных на долгий межзвездный перелет, настоящих ковчегов. Строили и спешно покидали планету-мать, превратившуюся в чудовище из-за под глупых шалостей своего ребенка. Чудовище устраивало великолепные проводы человечеству, один философ-юморист объявил новую эру Эрой Дантова Ада. Его друг математик насчитал в нем тринадцать постепенно меняющих друг друга кругов — по его подсчетам шел всего лишь пятый.
Пришла тьма, что люди давно предвидели, предсказывали, опасались, но по глупости ли, из-за лишней самоуверенности ли, все-таки допустили. Катастрофа стала неуправляемой и необратимой, как взбесившийся реактор на станции.