* * *
Чертёнок маялся у дверей, боялся подойти, а я, хмурый и злой, сидел на лавке в горнице, кутался в овчинный полушубок. Начало октября выдалось холодным, изба не топилась и кругом бродили ледяные сквозняки.
— Докладывай, нечего там топтаться! Выпей вина! — я кивнул на полную яндову, стоящую на грязном, неубранном столе.
Чертёнок несмело шагнул к столу, плеснул себе в чарку вина, выпил, вытер усы и выпалил:
— Бьём Милославского, батька!
— Уже месяц бьём! — процедил я сквозь зубы, чувствуя, как приливает к лицу кровь и где-то внутри начинает колотиться сердце от кипучей ненависти к обороняющемуся воеводе. — На кол посажу! — обещал я больше себе, чем казаку, расправу над воеводой. — Уже четыре раза штурмовали кремль и никакого толку. Надо его взять, Чертёнок — ещё несколько недель и под кремлём никого не останется, все разбегутся! — я схватил яндову и припал к терпкому монастырскому вину, вернул полупустой сосуд на стол и покосился на Чертёнка. — Крестьяне зимовать по домам разойдутся. Повязали нас крепким узлом бояре, никак не разойтись. Чьи люди ушли сегодня под Казань?
Чертёнок промолчал.
— Не любят крестьяне воевать на чужом месте — думают, что всех своих бояр уже победили. Не успеем взять кремль, на помощь Барятинскому подойдут люди Урусова и Долгорукого, — я поднялся, скидывая на лавку полушубок. Сегодня сам поведу людей на приступ.
— Нельзя тебе, атаман, там быть.
— Слишком бережёте своего атамана — бабой сделали, а не атаманом! — я снял со стены саблю, подвесил, поднял с лавки два пистоля и сунул их за пояс.
— Неровён час, г…
— Что?! — резко спросил я.
— Ранят, — Чертёнок уставился в пол.
— Молчи — сами говорите, что вашего атамана ни пуля, ни сабля не возьмут! Мол, заговорённый он — может, если захочет, обернуться ясным соколом или серым волком! — я прошёл через горницу и ударил в дверь.
Она распахнулась, и в избу влетел холодный осенний ветер. Я сразу же увидел бегущего к избе казака.
— Батька, Барятинский опять подходит к Симбирску!
— Неймётся, значит, воеводе?! — заскрипел я зубами. — Сегодня я с ним покончу! Чертёнок, зови Ивана Ляха, Мишку Харитонова, Петра Еремеева — пусть людей собирают! Дадим бой воеводе!
* * *
Бой произошёл у речки Свияги, в двух верстах от Симбирска… Конница понеслась навстречу боярским всадникам с гиканьем и удалым свистом, загремели пистоли, но их тут же заглушил пушечный грохот.
— Вперёд, соколы — молодцы-удальцы! — весело кричал я, размахивая саблей и увлекая вперёд конницу. — Сегодня расправимся, наконец, с Барятинским! — шептал я себе под нос.