— Света, дура, что ты затеяла? — В этот момент я мечтал расправиться с ней, как расправились когда-то с Дездемоной. Идиотка сумасшедшая, она хочет нашей смерти.
Я поймал блеклый взгляд Коротышки и замер — ствол автомата смотрел на мою грудь. Ему никто не мешал нажать на курок. Я начал молиться про себя и закрыл глаза: «Господи, прости меня грешного…»
Светка ударила по струнам и истошным голосом заорала:
— «Купила мама Гоше новые калоши, новые, блестящие, совсем как настоящие…»
— Дура, — простонал я, открывая глаза.
К нам приближался с перекошенным от ярости лицом Коротышка.
— Падла, что ты орешь!? Молчать, сука! Встать!
Светка поставила на пол гитару и медленно поднялась. Она рассмеялась и неожиданно задрала с улыбающимся Дональдом футболку. Надо мной нависли её небольшие, твердые и упругие груди. У Коротышки отвисла челюсть, в этот момент я выстрелил. Сам не знаю, как это получилось. Я стрелял сквозь куртку. Пуля попала Коротышке в подбородок и вылетела через затылок. Он подпрыгнул, широко раскидывая руки. Автомат, как в замедленной киносъемке, медленно падал на пол. За спиной Коротышки истерично завизжала молодая женщина. Кажется, мозги Коротышки выплеснулись на её колени.
Осознание происшедшего пришло позднее: я, как пазл, собирал свои действия по фрагментам, но это позже, много позже…
Медленно поднимаясь, чувствовал, как дрожат колени — Коротышка неспешно оседал на пол — я смотрел в сторону жующего Высокого. Боевик продолжал меланхолично жевать, но в глазах появилась крайняя степень удивления. Я увидел, как начал сжиматься его палец на курке автомата, готовясь залить свинцовым огнем автобус. Я выстрелил первым и в исступлении стрелял до тех пор, пока не иссякла обойма. Удивление, в его глазах застыло навеки. Высокого откинуло на переднее стекло, палец конвульсивно сдавил курок и длинная автоматная очередь изрешетила крышу над водителем. В салоне никто не пострадал, а я понесся по салону к выходу.
— Всем лечь! — закричала за моей спиной Света.
Я нагнулся и поднял автомат Высокого. Должно быть это спасло меня — в то же миг лобовое стекло взорвалось и осыпало спину стеклянным дождем. Я выпрыгнул из автобуса и неудачно упал, подвернув ногу. Закричал то ли от боли, то ли от страха. Раздались выстрелы, я покатился по земле, чувствуя, как где-то рядом впиваются в пули. Неожиданно все стихло. Я поднял голову, приготовившись к тому, что вот сейчас дуло пистолета упрется в лоб и под глумливый хохоток, Коренастый надавит на курок и мой дорогой черепок разлетится на тысячи осколков, которые ни один хирург не соберет и не склеит.