– Давай я провожу тебя на такси? – предложил Илья, ни на минуту не оставляя девушку одну.
– О, Илюш, спасибо, – заплетающимся голосом пробормотала Юля, пытаясь сфокусировать пьяный раскосый взгляд на своём преданном поклоннике. – За мной приедет папин водитель, который, кстати, уже в пути.
– И всё же.
– Милый, никаких всё же, – Юля приложила руку ко рту молодого человека, не дав тому продолжить свои мысли. – Я не маленькая девочка, не умеющая шагу ступить без помощи взрослого… Ик… Тем более, за мной прибудет с минуты на минуту дядя Лёша. Ик… И уж поверь, этот человек – самый надёжный.
– Ну…
– Тсс, – девушка, как могла, сдерживала рвущийся наружу смех. – Илюш, ничего не говори.
– Ты, как всегда, жестока со мной, – обиженно произнёс парень.
– Не только с тобой, друг, – послышался за спиной голос Покровского.
Юля на секунду замерла, затаив дыхание, а затем резко, даже толком ни с кем не попрощавшись, сорвалась с места и выбежала на улицу. Ей нужно было быстрее покинуть общество человека, причинившего боль.
И забыть… Забыть его раз и навсегда… И никогда больше не вспоминать…
Выскочив на улицу, Юля полной грудью вдохнула прохладного ночного воздуха. Все мысли были в полном беспорядке. К тому же от излишне выпитого спиртного в голове ужасно шумело, а глаза, казалось, разъезжались по сторонам. Но, словно спасение, из-за угла вывернула машина отца, навстречу которой и поспешила Юля.
Глава 2
На лето Арсений остался в родном городе. Хотя данное решение далось ему нелегко. Долгими днями и ночами парень обдумывал свои дальнейшие действия.
Он безумно хотел остаться дома, в родных стенах, с близкими людьми и друзьями. Ему безумно хотелось видеть ту, которую он потерял, но отчаянно надеялся вернуть. Арсений тайно мечтал о Юле, рисуя в своих фантазиях их примирение. Но действительность говорила о невозможности воплотить в реальность его грёзы.
Юля, встречаясь с Покровским в компании общих друзей, была по отношению к нему совершенно безразличной. Складывалось такое впечатление, что Арсений для неё не существовал вовсе, ни в настоящем, ни в воспоминаниях. Глядя на девушку, Покровский ни разу не уловил ни одного косого взгляда, ни разу не обратила она на него внимания, ни у одного знакомого не поинтересовалась его жизнью. И это болью отзывалось в душе Арсения. Парень долгое время сопротивлялся зародившимся где-то глубоко внутри чувствам. Он считал, что это говорит задетое самолюбие, требуя «восстановления справедливости». Он полагал, что неудовлетворённые потребности беспокоят его мысли. Первые месяцы после выпускного вечера Арсений то и дело вспоминал манящие к поцелуям пухлые алые губы девушки, её шелковистую гладкую кожу, источающую нежный запах ванили, мягкие локоны, спадающие до самой талии. Представляя в своих мыслях соблазнительную чаровницу, парень готов был лезть на стены от безумного желания обладать ею. Но позже пришло осознание того, что помимо неуёмного сексуального голода Арсению необходимо душевное сближение с Юлей. Именно она рисовалась в его мыслях девушкой мечты. И именно она смогла поселиться в сердце любвеобильного красавца, заставив его страдать. В связи с этим Покровский очень мучился от невозможности исправить свою ошибку.