-- Мы всегда боялись повторить ошибки США, стать врагом номер один в мире. Мы всегда боялись, что за нами будет тянуться запах непристойных денег, что за Китаем закрепится репутация меркантильного народа, не обращающего внимания на тяготы других стран. Но знаете, не все в Китае считают, что меркантилизма нужно бояться. То, что мы старались не опускать в грязь лицом ослабленные нации, делая наше вовлечение по возможности легким и незаметным, многими в Партии перестало цениться. Некоторые считают, что мы наоборот... не достаточно агрессивны. И если китайские ястребы победят, боюсь, это может означать конец китайской империи.
-- Слушайте, если вы так хотели оставаться тут незаметными, зачем вы переняли в управление "Шереметьево"? Вы только забыли поставить билборд с надписью: "тут рулят китайцы"!
-- Вы совершенно правы, я считаю это очередной ошибкой в нашей работе с русскими. Они сами потребовали, чтобы мы ограничили доступ к международному аэропорту их гражданам. Они отобрали загранпаспорта у своего населения, оставив возможность ездить за границу только вип-чиновникам и крупным бизнесменам. Для этого они теперь используют исключительно военные аэропорты. Пассажирский аэропорт им стал неинтересен.
Ли подлил зеленого чая в крохотную чашку Джеймса, поднял свою чашку, сдувая чайный листик.
-- Вы знаете, мы никогда не говорили им, что надо делать, мы никогда не принимали за них решения и не эксплуатировали их народ. Все решения они принимали самостоятельно, мы только сказали на каких условиях готовы с ними сотрудничать. Мы не поддерживаем геноцид других народов. Но мы также не считаем себя ответственными за их судьбу. Мы отвечаем исключительно за здоровье и успех своей нации. Если русский народ считает своих правителей справедливыми и готов терпеть невзгоды и жестокость, кто мы такие, чтобы требовать чего-то другого?
-- Странно это слышать от вас. Мао тоже не был очень дружелюбен по отношению к своему народу...
-- Я знаю, что Вы считаете себя экспертом в китайской истории, докторская степень в йейльском университете и так далее, но мы никогда не считали западное мнение о Мао справедливым и полным. Ваше неприятие коммунистов делает вас необъективными. Кроме того, мы не воспринимаем личные невзгоды каждого конкретного человека как великую трагедию. Нам требовалось изменить общественные порядки, скинуть бремя европейского влияния, и реформы Мао оказались банальной необходимостью.
Джеймс решил, что Ли искусно выводил его из себя весь вечер, но уже был не в силах сдерживаться: