От бестолковой беготни по дому Маргошу отвлекла соловьиная трель звонка. Как и договаривались вчера, Ослик ИА явился к ней вместе с древним китайцем, чтобы обсудить план поиска волшебного панциря грозной черепахи.
Посмотрев на свежеотмытого, наряженного в отглаженный халат Пи Еца с аккуратно заплетенной косичкой, Маргоша шепотом поинтересовалась у Ванечки:
– Как тебе это удалось?
– Богатый опыт общения с детьми, – слегка возгордился Ослик. – Я ему сказал, что немытых и дурно пахнущих у нас сажают в тюрьму. Сама понимаешь, из тюрьмы панцирь искать несподручно.
Переводчица нервно хихикнула и пригласила мужчин на кухню: пить чай и решать, что делать дальше.
Увы, серьезный разговор, начатый было Маргошей и Ванечкой, был изничтожен в зародыше почтенным дагэ.
Пропустив мимо ушей темпераментный монолог переводчицы о том, что она явно единственная и любимая подозреваемая у доблестной полиции, Пи Ец прямо посреди ответной утешительной речи Ослика отставил чашку с чаем и, рухнув на колени, театрально, с подвываниями заголосил:
– Не о том вы думаете, дорогие брат и сестра! Тот мертвец уже скончал свои дни, и пребывает по делам своим или с темными демонами, или в ином круге перерождения. Я же вот – перед вами – живой, тяжко страдающий, проклятый великой Небесной Черепахой. Должны вы откинуть сомнения и найти волшебный панцирь, который поможет вернуть меня домой и даровать мне жизнь спокойную и безтумаковую.
– Безтумаковую не обещаю, – рявкнула Марго, не отличавшаяся терпением. – И вообще ты бы помолчал, братец! Священное животное съел? Съел! Колдовать не умеешь? Не умеешь! Какая от тебя польза, окромя вреда?
И «сестра» помахала перед носом китайца столовым ножом, вымазанным в сливочном масле. Увидев, что его собираются то ли освежевать, то ли намазать на бутерброд, Пи Ец жалобно заскулил и попытался спрятаться под холодильник, но, осознав безнадежность попытки, обернулся к Ослику.
– Дорогой брат, дорогой брат! – еще отчаяннее заверещал китаец. – Скажи уважаемой сестре, что я готов приносить любую пользу, которую нужно, для отыскания злодея, прервавшего жизнь почтенного незнакомца… Только пусть не бьет она меня ни ножом, ни другими предметами, как уже не раз случалось в моей долгой, полной страданий жизни.
– Да я не собиралась, вообще-то, – отозвалась Маргоша. – А что, дагэ, частенько тебе перепадало за неудачное колдовство?
– Каждый раз, когда не мог я выполнить желание владельца панциря, – всхлипнул Пи Ец. – А таких разов в моей жизни было не сосчитать сколько. Но теперь, когда великая Черепаха даровала мне умение творить магию, я готов помогать вам всем, чем смогу! Да будет благословенна небожительница и всегда сыта сладкими рисовыми колобками… Скажи мне, сестра, а в твоем уважаемом доме не найдется ли парочки?