— Ух ты, у меня здоровье до двухсот пятидесяти поднялось. А было всего шестьдесят семь, — похвалился, переводя дух.
— Повезло, — охотно откликнулась Шпора. — Ты, Рихтовщик, шестой уровень за две победы отхватил. Считай, за это разом сотка здоровья капнула. Плюс — окатившая тебя кровь зараженного, свернувшись, закупорила раны на спине и на боку. Ты перестал истекать кровью, заработала регенерация. За счет максимальных показателей шкал Удовольствия, Спорового баланса и Жажды и сытости, она заработала максимально продуктивно. И за двадцать минут добавила еще почти сто единиц здоровья.
По ходу долгого развернутого объяснения наставницы, я решился распрямить ноги. И дослушивал Шпору, уже стоя.
От чудовищной слабости во всем теле меня периодически покачивало и, чтоб не упасть, пришлось облокотиться плечом о прут решетки.
— Ну чего ты опять встал. Давай потихоньку перемещайся по решетке к нашему закутку. Там на стуле отдохнешь.
— Сейчас, только споровые мешки этих двоих выпотрошу…
— А сдюжишь? Может, ну их. Живец по-любому победителю выдадут. С собой отсюда трофеи все одно не унесешь. А ты сейчас не в лучшей форме, чтоб в потрошении практиковаться.
— Нет, буду потрошить.
— Но это же глупо. Бестолковая трата сил. Которых сейчас у тебя просто кот наплакал.
— Нет, буду!
— Все-все, не заводись. Раз решил, валяй. Только ежели второй раз в обморок хлопнешься, вытягивать не стану. Отправишься за свое упрямство ослиное на перерождение. Так и знай!
Глава 11, в которой очень стараюсь восстановиться, но не успеваю
— Значит, с меня: двести грамм живца, две банки тушняка, банка сгущенки, три банки нефильтрованного и батон, — подвел итог десяти минутам жесткого торга Серьга.
— Все правильно, — кивнул я, вкладывая в руку менялы добытые на арене трофеи.
Шпора, как всегда, оказалась права, я едва не сдох, вскрывая споровые мешки двух зараженных. Из-за вынужденных наклонов над трупами и резких, пробойных ударов куском арматуры в неудобном положении, у меня лопнули обе болячки: на спине и в боку. Раны снова закровоточили, и приподнявшаяся было шкала здоровья стала катастрофически быстро убывать.
И все же собранная добыча стоила перенесенных мук.
Из споровика Свина удалось выгрести толстый ком паутины — гораздо больше, кстати, чем из восьмиуровневого бегуна. Зато споровый мешок Вонючки порадовал первым спораном — небольшой серой виноградиной, жесткой, как засохшая вишня.
Рассовав по карманам добычу, я кое-как на четвереньках заполз в убежище. Вскарабкался на стул. И без тени брезгливости, перво-наперво, тут же оприходовал честно заработанные сто грамм живца.