Некромант из криокамеры (Кощеев) - страница 184
Ведь теперь, отказавшись от проклятого кинжала, могу не беспокоиться за свое здравомыслие. В конечном счете, чем меньше голосов у меня в голове – тем лучше.
Мимо пошаркал, едва переставляя ноги, Маркус. С последней нашей встречи старик серьезно сдал – хватало взгляда, чтобы заметить потускневшие глаза и почти отвалившуюся кожу лица. Да и движения в целом стали старчески замедленны, словно давались с ощутимым трудом.
— Здравствуй, гладкокожий, — прохрипел он, найдя меня взглядом. — Вижу, ты растешь.
— Привет, Маркус, что-то ты выглядишь не очень презентабельно. Что-то стряслось?
Вместо ответа сторож отвернулся, обводя дрожащей рукой развернувшийся армагеддон. — Бездна пришла в мир, гладкокожий, — проскрипел Маркус. — И на нас это отражается. Мы привязаны к этим могилам, живем за счет силы священной земли, где хранятся останки. — Я чем-то могу помочь? — Ты Жнец, гладкокожий, а не всесильный Бог. Не тебе тягаться с Бездной. — Ну, Раум бы с тобой поспорил, — позволил себе самодовольную улыбку. — Он вернется, — обернулся зомби. — И будет сильнее. И все они возвратятся, с каждым разом становясь все опаснее. Не думай, что одна битва – это вся война. — Но война состоит из битв, — кивнул я. — Так, значит, заданий нет? — Если ты не хочешь помочь навести порядок, — в руках сторожа появилась метла. — Пожалуй, такие задания я буду использовать в качестве воспитательной меры для послушников, — хмыкнул я, подпирая подбородок кулаком. Точно! Пора бы закончить квест, обратив чернокнижника и рыцаря Смерти в послушников. И так затянул с ним, хотя еще перед уходом в реал мог выдать почетные звания. С другой стороны – все мы немного понервничали из-за схватки с Раумом, да и дела в реале у моей группы никуда не делись. Интересно, а время в игре течет так же, как и на Земле? Всего за пару дней админы получили сотни новых игроков, иначе откуда такой наплыв темных в городе? Не на реролл же они все пошли. Значит, успела пиаракция сработать, или как там админы в игру народ зазывают. Ворота храма, восстановившиеся несколько часов назад, скрипнули, выпуская Ариадну. Девчонка огляделась и присела рядом на ступеньку, прижимаясь теплым бедром к моей ноге. — Скучаем? — Планируем, — подумал я в ответ. — Ты подозрительно быстро. Вообще для дочери большого папочки, ты очень много времени в игре проводишь. Стрелок пожала плечами. — Не всегда же я ему нужна, — холодно отозвалась она. Я поднял бровь и повернулся к послушнице. Обычно веселое улыбающееся лицо сейчас казалось безумно грустным. В устремленном за горизонт взгляде плескалось море сожаления и печали. — Проблемы дома? — поинтересовался, не особо надеясь на ответ. — Все в порядке, — отмахнулась та. — Не обращай внимания, просто не все так гладко. — Как скажешь, — развел руками и поднялся. — Долго еще остальных не будет? — Часа два, — равнодушно пожала плечами девчонка. — А что? Я пожал плечами и протянул ей руку. Бросив на меня подозрительный взгляд, Ариадна все же вложила в нее ладонь и позволила себя поднять. — Хочу прогуляться, посмотреть, что здесь творится. — Разруха, ожившие трупы, убивающие светлых, на что тут смотреть? — поджала губы стрелок. — Вот и посмотрим, как обернуть нам это на пользу. — Опять интуиция, да? — скептически подняла бровь Ариадна. — Если хочешь, можешь и так назвать. Держа черноволоску под руку, направился прочь от храма. На меня кладбище однозначно влияло положительно, а вот Ариадну, похоже, вводило в уныние. Интересно, это результат класса? Молча шли по раскуроченным дорожкам, огибая задумчивых зомби, обдающих запахом разложения и плесени. Мимо проплывали разрытые могилы, откуда несло влажным холодом, поникающим под одежду и заставляющим вздрагивать от оседающего на коже конденсата. — Куда ты меня ведешь? — спросила она, когда мы свернули с очередной дорожки. — Посмотри вокруг, Ариадна, — кивнул я. — Что ты видишь? — Кладбище, что тут еще видеть? — фыркнула девчонка. — И все? — А что еще? Ну, зомби бродят, ну, разрушено все. Я не понимаю, к чему ты. — Все мы умрем, — сообщил я новость. — И в лучшем случае от нас останется память на пару поколений, но спустя несколько лет – всего лишь пару десятков, о тебе никто не вспомнит. — А ты умеешь поддержать, — усмехнулась она. — Подумай вот о чем, — продолжил я. — Совсем скоро тебя не станет. С точки зрения истории – все мы лишь капля в море, пылинка в песочных часах. И может показаться, наша жизнь – совершенно не имеет значения, а сами мы – всего лишь корм для червей. — Что-то ты не туда свернул, я думала, ты подбодрить меня решил. Я пожал плечами. — Зачем? Это ровно так же бессмысленно, как и переживать о чем бы то ни было. Вот что тебя расстроило?