– сказал он. – Я все еще сражаюсь, Фина, но я так устал…»
Он тихонько расплакался на плече Найи. Она баюкала его и шептала что-то, уткнувшись в его волосы. Ее очки в золотой оправе сбились набок, но она их не поправляла.
Следующие несколько минут он молчал.
– Абдо, ты еще тут? – спросила я дрожащим голосом.
Абдо не ответил. Темная пучина борьбы снова сомкнулась над его головой.
Вскоре к нам пришли три тетушки Абдо и принесли с собой завтрак. Я не могла проглотить ни кусочка. Найя рассказала им, что Абдо очнулся на несколько мгновений, и настроение в квартире сразу значительно улучшилось. Пусть они не могли отвести мальчика к Пэнде прямо сейчас, конечно же, это был лишь вопрос времени.
Я не была в этом уверена, но не хотела разбивать их надежды. Отправившись на прогулку вдоль пристани, я постаралась затеряться среди моряков и сетей, в которых бились серебристые рыбки. Небо было оскорбительно, неприлично голубым. Какое право оно имело улыбаться кому-то в такое утро?
Как я могла вернуться домой и не узнать, чем закончится битва Абдо? Возможность остаться здесь, среди итьясаари, в которых не могла проникнуть Джаннула, показалась вдруг соблазнительной – но это было невозможно. Я не могла сбросить с себя обязательства, да и ради чего? Я все равно не могла помочь Абдо.
Как и своим друзьям в Горедде, которых Джаннула тоже поймала в сети. Я почувствовала себя абсолютно беспомощной.
Я гуляла так несколько часов, пытаясь отправить отчаяние в тот ящик своего сознания, где оно обычно хранилось. Видимо, я долго наблюдала за темным дымом, заклубившимся на юге, прежде чем поняла, на что смотрю: в море что-то горело. Вокруг меня собралась толпа людей, пытающихся разглядеть, что происходит. Протиснувшись мимо зевак ближе к краю западного волнореза, я увидела, что остров Лайка огибают два корабля. Один из них гнался за другим. Корабль-преследователь горел.
Оба корабля плыли под самсамийскими трехцветными флагами. Мир вокруг меня вдруг обрел резкие очертания.
Первый корабль на полной скорости несся к гавани, в то время как преследовавшее его судно замедлило ход, так как огонь перекинулся с корпуса на паруса. Из порта Лайки выплыли два быстрых порфирийских баркаса. Они с легкостью окружили дрейфующий, полыхающий огнем корабль, и начали спасать моряков, которые спрыгивали в море, чтобы уберечься от пламени.
Люди вокруг меня что-то кричали, а потом начали визжать: второй корабль приближался к гавани слишком быстро. Стоит ему миновать маяки, и он уже не сможет остановиться. Команда явно была неопытной: моряки спустили паруса, чтобы ветер не гнал корабль вперед, но сделали это недостаточно быстро. Судно проскользнуло между маяками, поменяв курс так, что теперь неслось вперед кормой, и не остановилось, пока не врезалось в пришвартованный порфирийский военный корабль. До наших ушей донесся треск дерева, но это произошло не сразу, потому что нас разделяло приличное расстояние.