– Нам нужно увидеться с Митой! – крикнула Эскар.
– Есссли вы знаете Миту, – сказал квиг, недоверчиво раздувая шипы на голове, – тогда долшшны знать, шшто он не работает в выгребной яме.
Выгребная яма. Это объясняло навозную гору. Я закрыла лицо рукой, чувствуя, как снова непроизвольно сжимается горло, и постаралась не думать о том, на что похожи мои сапоги.
Началась какая-то возня, а потом крепкий квигутл перелез через кучу навоза по головам своих собратьев и встал перед нами. Он повернулся лицом к своим товарищам и поднял руки, чтобы призвать их к тишине. Рук у него было всего три.
– Я Тмата, куссен Миты, – проговорил он. – Я знаю этого дракона. Она ссспассла меня от экссперимента доктора Гомлана. Он отнял у меня руку, но я живу в яме, а не плаваю в банке. – Тмата поприветствовал Эскар. – Я сейчас приведу Миту.
Он нырнул в темноту, а мы остались ждать.
– Вы голодны? У насс ессть навосс, – засмеялся один из оставшихся квигов.
Эскар прокричала:
– Серафина, доставай флейту!
Вряд ли она увидела взгляд, который я бросила на нее в темноте. А даже если бы и увидела, все равно бы не поняла его значения.
– Вы хотите, чтобы я поиграла на флейте? В выгребной яме?
– Да! – проорала она. – Квигам понравится.
Чтобы играть на флейте, приходилось вдыхать глубже, чем мне хотелось бы, но я решила быть хорошим спутником и сделать так, как она просит. В заполненной навозом ледяной пещере была очень странная акустика: несколько нот, которые я сыграла для разогрева, отразились от стен неприятным эхом. В темноте раздался шорох – раскачивающиеся на кончиках языков огонечки приблизились ко мне. Я испугалась, что звук не понравился квигам, и только потом поняла, что они что-то мне говорят.
– Шшто это? Давай ещще. И целься в западную стену. Это дасст интерессное звучание.
Я повернулась в указанном направлении и начала наигрывать детскую мелодию – «Танцуй, моя куница». Квиги оживленно переговаривались о длине волны каждой ноты, о том, можно ли сделать такой инструмент из бедренной кости овцебыка и какие в него привнести изменения, чтобы играть без губ.
Я бросила взгляд на Эскар, она еле заметно кивнула. Видимо, все это входило в ее план.
Тмата вернулся через час. Я поняла это, когда квиги отвлеклись от музыки. Тмату и его спутника пропустили вперед, и новоприбывший – видимо, Мита – отсалютовал Эскар, как сделал бы саарантрас: жестом, направленным к небу. Эскар отсалютовала ему в ответ. Квигутлы зашептались, как правило, драконы не салютовали квигутлам.
– Ты принессла нам новшшество, – сказал Мита Эскар. – Ты вссегда была к нам шщедра.