Троица смотрит на меня подозрительно. А шеф просто-таки соловьем заливается:
— Анна Фридриховна у нас — ведущий специалист в интересующей вас области. Ее консультация будет стоит недешево, конечно (Конечно!!!), но зато она вам сможет дать все, что вас интересует…
— Спасибо, — тот, что в наколках, перебивает шефа вежливо, но твердо. — Где мы могли бы побеседовать? Так, чтобы мы никому не помешали?
Талантливо формулирует! Не грубо: чтобы НАМ никто не помешал, а с максимальной вежливостью: чтобы МЫ никому не помешали. Дипломат, однако…
Шеф выхватывает здоровенную связку ключей, торопливо перебирает их, а потом отмыкает одну из дверей по соседству. Здесь никто не сидит. Наш отдел уже давно не так многолюден, как при советской власти… Часть помещений сдается разным мелким конторам, но свободные комнаты все равно всегда есть. Заходим. Шеф ещё какое-то время вертится рядом, а потом оставляет нас наедине. Молчим. Тот, который миловидный блондинчик, заговаривает первым:
— А я-то думал это уборщица какая-то…
«Это» — по всей видимости я. Улыбаюсь неприятно.
— Никто, знаете ли, не виноват, что наука у нас в таком загоне, что доктор наук зарабатывает столько же, сколько уборщица… И выглядит соответственно.
— А вы доктор наук? — это уже здоровяк. Говорит, и вид у него при этом… испуганный.
С трепетом относится к носителям научных званий? Моя месть мелка, но приятна:
— Доктор наук и профессор.
Теперь смотрит как первокурсник физмата на Ландау. Мой жизненный тонус при этом заметно повышается. Знай наших! И у нас ещё есть порох в пороховницах и даже ягоды в ягодицах…
— Значит я вам все-таки чем-то могу помочь?
— Да. И мы вам заранее благодарны за эту помощь.
Это уже третий член их коллектива — тот, что с наколками. Впервые слышу в его речи акцент. Мягкий, вроде бы южный. Но при этом явно какой-то «не наш». Иностранец? Но в таком случае он русским владеет в совершенстве. Может здоровяк все-таки его охранник, а блондинчик — гид и этакий «решалкин» в тяжелых условиях России?.. Вон он какой: по физиономии видно, что без мыла в любое место влезет. Снова перевожу взгляд на татуированного.
— Анна Фридриховна, позвольте представиться и представить вам моих друзей.
Точно иностранец. Воспитанный. Я киваю.
— Меня зовут Серджо Ванцетти. (Угадала, итальянец!) Это (указывает на блондинчика) Егор Стрельцов. А это (здоровяк) Федор Кондратьев. Поговорим о деле, которое нас сюда привело?
Пожимаю плечами — чего ж не поговорить? Почему-то не удивляюсь, когда понимаю, что их интересует история рода Унгернов и, в частности, сам мятежный барон. Еще через какое-то время с известной толикой уважения думаю, что троица копает глубоко. Мне не приходится читать «популярную лекцию», чтобы ознакомить их с основными (и общеизвестными, как мне кажется) этапами жизненного пути своего предка. Они спрашивают у меня об очень конкретных вещах, интересуются точными датами и максимально выверенными местами дислокации Туземной дивизии Унгерна, его личными перемещениями в Забайкалье и Монголии.